Название: Маска Учителя
Автор: Ночь Длиною в Паранойю ([email protected])
Фэндом: как всегда, Тетрадка
Пэйринг: L/Нир (кстати впервые в моём исполнении сей пэйринг)))
Жанр: ангст, сёнен-ай
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: ООС
Дисклеймер: герои не мои. А вот всё кроме героев…=)
От автора: возможно немного скомкано где-то, набирала на мобилке, как и всегда, ездя в универ и обратно.
Размещение: только с разрешения автора
читать дальше
Вамми Хаус. Приют гениев. Или может террариум друзей? Одного без другого не существует. Так было, есть и будет...
Нир сидел на полу и складывал мозаику. Из-за двери долетали обрывки фраз из кабинета. Голоса L почти не было слышно. Он всегда говорил тихо и вкрадчиво. Никогда не кричал, скорее переходил на шёпот, заставляя замирать и прислушиваться. Он тоже когда-то здесь учился. Здесь учатся его последователи.
L чувствовал, что осталось не долго. Он буквально ощущал, что дело принимает слишком крутые повороты. Игра становится всё опасней. Нет, он не боялся смерти, он просто не хотел оставлять начатое дело незавершённым.
Не мотивируя свой приход чем либо, он явился туда, где огранили его гениальность.
---И Вы знаете, кого именно собираетесь обучать лично? Есть уже какие-либо предположения?
---Нэйт Ривер.
Мужчина лет 45-50 кивнул, вытащив из сейфа дело с фотографией мальчика. В ответ парень покачал головой.
---Мы знакомы.
Мужчина вновь кивнул.
Беловолосый мальчик ожидал исхода ситуации. Ведь не просто же так явился L. Сам L. Значит дело и правда было серьёзным.
С первой минуты знакомства, для Нира L был кумиром. Он умел спокойно рассуждать, быстро делать правильные выводы. Доходить до всего странными и одному ему понятными, путями, добиваясь неизменно идеального результата. Странный…но бесспорно гениальный. Нир мечтал был таким. Да, в гениальности мальчика никто не сомневался, но всё же он не был столь совершенным, как L.
Он не знал тех тайных тропинок мысли и дивных шахматных ходов. Мальчик догадывался, что L пришёл не просто так.
---Зачем он пришёл? Ведь он давным-давно не нуждается ни в помощи, ни в поддержке.
Нир даже боялся надеяться на то, что возможно это будет следующий шаг вперёд, на пути к своему кумиру. Несмелая мысль робко чертила что-то, но…штрихи не наполнялись доверием. Это была всего лишь мечта, которую мальчик жестоко окрестил гипотизой.
Неслышно шагая, из кабинета вышел парень. Он отказался от сопровождения, потому был один. Вроде с виду обыкновенный человек- мешковатая одежда, растрёпанные волосы, тени под глазами от недосыпания. К тому же сравнительно молодой. Лет 20 разве возраст? Обычный человек…обычный гениальный человек. Но Ниру он казался чем-то божественным, светом разума. Мальчик не верил в поговорку «не святые горшки обжигают». L был человеком. Живым человеком. Но в это не верилось. Люди не могут быть столь точными. Но не смотря на свою гениальность, точность и странность, парень был довольно вежливым. Зачастую его лицо не выражало особых эмоций, лишь когда-никогда иронично изогнуться губы или расширятся глаза. И больше ничего. Никакой конкретики. Не глаза, а большие чёрные зеркала. Они не выражают ничего, кроме спокойного изучающего интереса. Глубокие.
Парень вышел, и присел на одно колено рядом с мальчиком, тот спокойно взглянул на своего кумира. Лицо беловолосого ангела не выражало ровным счётом ничего. Нет, Нир безусловно умел чувствовать и испытывал чувства, даже порой очень сильные, но он не умел их выражать. И не особо-то хотел учиться.
---Комната 711.
Мальчик кивнул, после чего следователь поднялся и куда-то пошёл.
Нир всё понял. Значит L зовёт его. Значит нужно сказать что-то наедине. Чтобы не слышали чужие уши. Чтобы никто не знал. Что-то важное…Мальчик размышлял над этим, скрадывая кусочки мозаики обратно в коробку. Сейчас, если бы он мог, он бы вскрикнул «Йу-хууу!» и запрыгал бы от радости. Его кумир…буквально идол, хочет что-то сказать ему. Ему одному. И никому больше. Нир впитает все звуки до единого. Все-все. Одни только движения губ L и его голос, приводили мальчика в экстатическое состояние.
Складывая мозаику в коробку он вновь и вновь прокручивал в голове эту фразу. Она так много значила. Хотя ничего особенного L не сказал.
711. Это седьмой этаж. Ещё и в той части, куда вообще кто-либо редко наведывается по непонятным причинам. Это там. Почему там? Да по сути какая разница? Мальчик сейчас пошёл бы хоть в преисподнюю. Ос благоговением и трепетом тихо постучал в дверь, поднявшись по лестнице.
---Входи пожалуйста. – негромко раздалось за дверью.
«пожалуйста». Здесь, в приюте, таких слов почти не услышишь. Было так приятно чувствовать к себе хоть какую-то капельку уважения. Он открыл дверь и увидел картину, которая перевернула в нём всё: L стоял у стола, и кончиками пальцев перебирал висящие на стене колокольчики. Они тихо позванивали. Тихо-тихо…Нир замер на пороге. Ничего особенного. Ничего сверхестественного, но почему-то он абсолютно убедился в том, что L- божество. Не человек…лучше…выше. И он стоял, как завороженный, наблюдая за своим кумиром. Наконец от оторвался от соглядания колокольчиков, и повернувшись к мальчику, тихо сказал:
---Проходи.
Блондин кивнул, и медленно, бесшумно ступая, как завороженный вошёл в комнату и прикрыл дверь. Босые ноги ступали по мягкому пыльному ковру, который поглощал какие-либо шорохи. Потом опустился на стул, стоявший рядом со столом. А L, распутав запутавшуюся нить с колокольчиками, вернулся на своё прежнее место- с ногами залез на кресло, стоявшее у стола.
---Ты верно знаешь, зачем я тут. Так?
---Догадываюсь.
---Значит знаешь.
---Я один?
---Да. Я так решил.
Сердце мальчика забилось чаще. Вроде бы они ничего особенного, да и вообще ничего понятного друг другу не говорили, но всё было понятно. Именно благодаря недосказаностям и было ясно. Нир вновь начал приходи в эйфорическое состояние, хотя лицо и глаза всё так же ничего не выражали.
---Кстати…тебе разрешили не посещать занятия.
Тот кивнул в ответ.
* * *
На столе лежало множество чистых листов, несколько карандашей и ручек.
---Ты будешь следующим.
---Лучше бы не пришлось.
Этими тремя безвкусными словами беловолосый мальчик выразил всю горечь, что возникала у него при мысли о том, что что-то может случиться с L. Точнее, пытался выразить, ибо выражение эмоций- не было его коньком. Слова прозвучали как-то сухо, но под ними подразумевалось многое.
L пожал плечами. Даже говоря о своей возможной смерти он был спокоен и уравновешен, что дано не многим.
Ни единой стоящей кандидатуры, кроме Нира, он не видел. Ни истеричный и пафосный Мело, ни увлечённый своими виртуальными мирами Мэтт, никто другой. Нир. Маленький мальчик 15 лет. Ангел со взглядом убийцы.
Вязкой вереницей потянулись дни. Нир не ходил на занятия, а виделся только с L. Никто не научит своему делу лучше, чем непревзайдённый мастер. Но мальчику эти дни не казались скучными или тягомотными. Они тянулись…плавно разливались, как подогретый шоколад, как карамель, как сгущенное молоко. И всё это было связано с Ним. С Учителем, как стал называть L Нир.
L несколько раз предложил мальчику решить какие-то сложные уравнения. Тот долго думал.
Условие занимало почти целый лист, L долго выдумывал его, зная, что мальчик просто физически знать такого не может, да и не учат такому здесь.
Сосредоточенно глядя на лист с заданием, белокурый ангел накручивал прядь волос на палец, как делал это почти всегда. Его лицо, как всегда, ничего не выражало, а глаза были серьёзными и сосредоточенными.
L умилила эта картина. Со времени знакомства, он был благосклонен к мальчику. Необъяснимая симпатия. И Нир это чувствовал. Он прилагал максимум усилий. Впитывал каждое слово L. С маниакальным рвением и фанатичностью исполнял все его задания и просьбы.
Он пропал для окружающего мира, которому, в сущности, не особо-то был нужен. Некоторые даже не заметили исчезновения мальчика…
И вот глядя на этот странный пример, думав довольно долгое время, Нир поднял глаза на L со словами:
---Решения не существует.
Брюнет смерил его взглядом. В звенящей тишине был ясно слышен стук стрелок. Нир был уверен в своём ответе. Ему подсказывала интуиция, которая редко подводила его, но он был готов признать поражение. Хотя это не было игрой. Не было ставок. Это было просто обыкновение занятие. Обыкновенное обучение.
Бледные губы L едва заметно искривились в призрачном намёке на улыбку:
---Верно.
Он не спрашивал, с чего мальчик это взял. Его не интересовали пути достижения цели, для него было важно то, чтобы рассказать Ниру новые, по которым он мог бы добираться до цели, а как он будет им следовать- это уже дело маленького гения.
Нир не ответил. Безумная, безграничная радость захлёстывала его. А лицо оставалось таким же бесстрастным. Похвала…да даже не похвала, а просто положительный ответ L был лучшей наградой. И единственной.
Мальчик с упоением смотрел на брюнета. Жадно слушая каждое слово…каждый звук, шорох. Ловя каждое движение, кивок головы, вздох. Всё. Его завораживали эти губы, произносящие «Нир». Он был готов слушать это вечно. Ему не нравилось ни своё имя, ни свой позывной. Но брюнет смог это изменить. Он произносил его как-то по-особенному. Так, что мальчик был рад, что это именно его имя. Что именно к нему обращается брюнет.
Сентябрь подходил к концу. Ржавая осень обрывала листья и пучками золотых искр развивала их по ветру.
Они засиживались допоздна в этой небольшой комнатке с множеством книг. Вечерами холодало. От чашек с горячим чаем поднимался белесый парок.
L что-то чёркал на листике, тихо объясняя что-то Ниру. Беловолосый мальчик заворожено, с обожанием, глядел на парня.
---…понимаешь, почему так?
---да… - тихо прошептал тот.
L поднял на мальчика глаза. Тот не успел придать глазам бесстрастное выражение. Лицо следователя осталось неподвижным. Именно этого так боялся Нир. Так боялся отвращения на лице учителя, гнева. Хотя L вообще редко выражал какие-либо эмоции. Он так боялся и одновременно желал какой-либо реакции. Но лицо следователя оставалось неподвижным. Прошло уже так много времени…так много… так много вылито чернил и исписано бумаги. Так много. И мальчик наконец понял, смог объяснить своё состояние, схожее с экстазом, когда он видел следователя.
---…люблю….
Взгляд учителя был спокойным. Шли мгновения, задевая своими острыми краями стальные нервы мальчика, и сыпались искры, обжигая глаза и сердце изнутри. За окном свистел ветер. Он выл в дымоходах и путался в проводах, свет изредка мигал.
Ты говоришь, а стонет в деревьях
И шар земной из-под ног уплывает
Наверное пройдёт какое-то время
Прежде чем я всё осознаю.
Ты говоришь, а я стоя как послушный манекен
С продырявленным сердцем
Мгновение, и целый город разрушен теперь
Мне некуда деться.
Было тихо. Нир хотел отвести взгляд, но не смог. Не хватало сил. Смелости. L смотрел на него, всё так же спокойно, изучающее. Ветер всё гудел, иногда срывались тяжёлые дождевые капли. В окнах было много щелей, сильно сквозило. И по истечению какого-то времени, мальчик начал замерзать. Озябли босые ноги и кончики пальцев. Потом шея. Его дрожь становилась всё заметнее в полной тишине. Но больше он не шевелился, только подрагивал, всё так же глядя в глаза учителя.
Ветер подул сильнее, с силой ударил по оконным стёклам. И свет потух. Наверное где-то оборвались провода. В темноте светлыми пятнами были лишь два бледных лица и белоснежная одежда мальчика. А взгляд так и остался неизменным. Как нить, связывающая двоих. Чёрная…выходящая из тёмных глаз. Нир украдкой надеялся на что-то. Даже не позволяя оформить это как мысль. Это было где-то на дне сердца. Над самым каменистым дном, эта надежда почти растворилась в прочих мыслях. Едва тлела…едва.
---Здесь сквозит. Тебе холодно? – тихо просил брюнет.
В ответ мальчик едва заметно кивнул.
---Не удивительно. Ты сидишь на сквозняке. Садись, здесь теплее. – он подвинулся, освобождая немного места в своём кресле. Нир не поверил своему счастью. Ноги немели, становясь буквально ватными, от волнения. Мальчик медленно подошёл к следователю и сел на краешек его кресла. На большее не решался…
На больше не хватало смелости…
А может расчитывал на то, что L сейчас обнимет его и притянет к себе.
Так и вышло…Брюнет осторожно подвинул мальчика к себе, так, что тот теперь сидел почти в его объятьях.
---Я не изверг. Тебе холодно. Ты ребёнок.
Нир вновь кивнул, как-то бесстрастно, хотя на самом деле робко. Он всеми своими силами пытался маскировать свою нерешительность и влюблённость за странностями гения.
---учитель…
---здесь ведь и правда холодно. А теперь ещё и темно. – неожиданно усмехнулся следователь, посадив мальчика к себе на колени.
Тот не смел даже шелохнуться, чтобы не спугнуть своего счастья. Его руки подрагивали, ведь было на самом деле холодно. Он подул на кончики пальцев.
---Может ты пойдёшь к себе? Ведь тут на самом деле холодно.
От этих слов всё внутри мальчика оборвалось. Он прогоняет его? Он ему не нужен?
С вопросом во взгляде L смотрел на блондина. Тот робко покачал головой.
---…там не менее холодно.. – прошептал тот.
Там было ещё холоднее…одиночество вымораживает душу насквозь, хуже любых ледяных ветров и вьюг.
---да ну?
---Да, учитель.
Почему-то следователь улыбнулся. Мальчик был ему симпатичен, он и не думал прогонять его, просто волновался.
---ну хорошо. Если не хочешь- не надо. - L вытащил откуда-то, из-за спинки кресла, плед. А потом накинув его себе на плечи, укрыл Нира. – так будет теплее.
И тут Ниру в голову пришла одна мысль – не думая, что будет дальше, он уткнулся лицом в плечо учителя. От парня пахло чем-то сладким. Да это и не удивительно. Мальчик вдыхал этот запах. Жадно впитывая его. Его маленькое тельце подрагивало.
---ты и правда замёрз. Хоть бы не простудился. Температуры нет? – L поднял личико Нира, и коснулся губами его лба. Мальчик закрыл глаза. Забота и волнение его возлюбленного, а может простая вежливость и жалость, согревала лучше, чем этот колючий плед. Он согласен был сидеть вместе с L в этой тёмной холодной комнате. Вот так. Вечно. – вроде нет.
Он опустил голову, и в следующую секунду его губы коснулись губ мальчика. Таких мягких, тёплых и чуть подрагивающих. Губы следователя были гладкими и тёплыми. На долю секунды он замер.
---Он же ребёнок. Что я делаю?
Но действия противоречили мыслям. Парень не смог удержаться и продолжил целовать симпатичного ему мальчика. Нир всем своим дрожащим тельцем прижался к возлюбленному. Мальчик не умел целоваться. Он никогда ещё никого не целовал. Но его переполняли эмоции, и поцелуй вышел искренним и нежным. Это не вызвало у L никакого отвращения, хотя этого сейчас больше всего на свете боялся Нир.
Когда оборвался поцелуй, блондин не решаясь что-либо сказать, просто положил голову на плечо парня и прикрыл глаза. В воздухе вновь повисла гнетущая тишина, своими ядовитыми метастазами она врастала в сердце юного гения, причиняя больше боли и вреда, чем причинила бы самая жёсткая критика со стороны следователя. Наконец это гнетущее молчание нарушил тихий, и как всегда вкрадчивый голос L:
---Теперь тебе теплее?
---Да, учитель...– прошептал мальчик.
---Такое некрасивое слово.
---Что?
---Не зови меня учителем. Зови L.
---Хорошо, L…
Ниру показалась эта ничтожная мелочь, которой в сущности можно было пренебречь, как одной из бесконечно малых, в уравнении, которое он решал, чем-то важным. Началом чего-то нового...большего. Хотя это наверное был первый в его жизни раз, когда он понял, а точнее ощутил, что оно такое, счастье. Вот так. Просто лежать на плече у любимого, ощущая на губах вкус его поцелуя.
L же был восхищён тем, что этот ребёнок ( у него не было, по крайней мере никогда не наблюдалось, склонности к педофилии), мальчик, вызовет у него симпатию и возможно даже чуть больше. Это был один из его немногочисленных поцелуев. (ну вы когда-нибудь видели L целующим кого-либо?) И этот поцелуй пришёлся ему по вкусу. А это было более, чем странно. Он даже сам от себя такого не ожидал.
Шло время. Час…два. Было непонятно. Да и не важно, по сути.
В тепле объятий любимого, Нир уснул. И теперь, тихо посапывая, видел сладкие сны, на плече у L. Сегодня его сны были действительно сладкими.
---Ты ведь ребёнок. – едва заметно улыбнулся парень, и подняв мальчика на руки, вышел из тёмной холодной комнаты. Приют спал. Никого не слышно. Это не могло не радовать.
Следователь отнёс мальчика в его комнату и положил на кровать.
---Странно, он такой лёгкий…
Положив мальчика на кровать, L укрыл его одеялом и бесшумно вышел из комнаты. Его мало что умилял, но спящий Нир, умилило чуть ли не до слёз. L начало казаться, что в занятиях нуждается уже не мальчик, а он сам. Этот маленький беловолосый ангел никак не шёл у него из головы.
* * *
Серое утро. Всю ночь лил дождь а на утро- туман. В комнате было прохладно. Нир открыл глаза. Его разочаровал тот факт, что он не в руках любимого а в тесной комнатке приюта. Невыносимо болело горло и голова. Видимо тот сквозняк не пошёл на пользу мальчику. Да вообще переохлаждение грозит малоприятными последствиями.
Сев на кровати, Нир обшарил комнату взглядом своих больших глаз. Не найдя ничего достойного его внимания, блондин вновь откинулся на постель.
На уроки он не ходил. Часы показывали начало двенадцатого, а L ждал его в одиннадцать. Он опаздывал, хотя безумно не любил этого. Но сегодня он не в силах, как бы этого не хотел. Высокая температура и болящее горло отбирали силы. Он просто лежал и беспомощно смотрел на стрелки часок, которые увеличивали свой угол. L ждёт его, но он не в силах. Как бы не хотел. А жаль.
Друг за другом тянулись секунды, вплетая в свою сеть минуты. Нир всё ждал. Ни кого, ничего…просто ждал, что будет дальше.
11:20
Туман и тихий свист ветра.
11:30
С крыши падают редкие капли. И только тиканье часов.
11:58
Раздался тихий стук в дверь. К Ниру стучали крайне редко. Мело- влетак как ураган с ругательствами на устах, а все остальные вообще не интересовались ни мальчиком, ни его комнатой. Значит это был кто-то важный. Где-то, в глубине сердца, блондин надеялся, что это его любимый.
---Да-да. – прохрипел он.
Дверь открылась и вошёл L. Как всегда сутулый. Мальчик обрадовался.
---что-то случилось? – подошёл к нему следователь.
Блондин кивнул. L заметил болезненно блестящие глаза Нира, и покачал головой.
---говорил тебе вчера, чтобы ты шёл в свою комнату…
---всё хорошо… - шёпотом ответил мальчик.
---Вижу.
Парень вопросительно изогнул бровь, подойдя к кровати, в ответ мальчик кивнул. Следователь присел возле него.
--- ты ребёнок. Тебя нужно лечить. Ты пил какие-либо лекарства.
Тот мотнул головой. Следователь прикоснулся губами к его лбу.
---У тебя температура..
И он ушёл куда-то. Позже вернулся с лекарствами.
Нир не любил болеть, но лишь теперь он понял, на сколько это может быть приятно. L взял на себя его лечение. Целые дни проводил с ним. Пару раз даже спал в его постели. Мальчик был счастлив. И похоже, даже научился улыбаться. Он прижимался к парню, и засыпал с лёгкой улыбкой на губах. Невесомой, как лёгкое золотое напыление, как взмах крыла бабочки.
L были приятны часы проведённые с этим белым ангелом. Мальчик умилял его, и он почти полюбил его. Юное существо, смотрящее на тебя с надеждой.(да-да, Нир смотрел на него полными обожания глазами) Белая нежность. Покой, цвета снега.
И мальчик действительно начал выздоравливать. Последние три ночи L оставался с ним. И на четвёртую, мальчик всё же набрался смелости сказать о своих чувствах и желаниях. Обняв любимого, он прижался своей щёчкой к его щеке и прошептал.
--- L..я…хочу…ты…чтобы ты….
Парень покачал головой:
---Нет, ты ещё ребёнок.
---разве это важно?
---Да. Это статья.
---Но…
---Как бы этого не хотел ты, либо я, это- табу. И ты должен понимать.
---я понимаю.. – со слезами на глазах прошептал мальчик.
Он уткнулся лицом в грудь парня. Он бы заплакал, но не мог. Не умел.
---значит, я не нужен ему...не нравлюсь…я обуза, с которой он носится, лишь из жалости..
Раньше Нир никогда не задумывался над тем, что может или должен кому-то нравится. И только теперь он ощутил потребность в том, чтобы быть нужным одному-единственному человеку.
Слишком много эмоций в последнее время…сердце из белой ваты не рассчитано на такое. Оно разрывалось в юной груди, и хрустальные слёзы потекли из глаз мальчика. Впревые, наверное, за свою сознательную жизнь. L взглянул на мальчика и внутри что-то дрогнуло.
Он молча поднял юное бледное личико и молча вытер с него слёзы. Где-то, глубоко в душе мальчика вновь появился крохотный росток надежды.
---Не плачь. Это бессмысленно.
---Ты прав. – кивнул тот.
Вскоре Ниру самому стало стыдно, что он распустил нюни, и теперь он мысленно ругал себя последними словами. Глядя на смущение мальчика, парень улыбнулся.
---Ты прав. Я прислушаюсь к сказанному.
---Я пока ничего ещё не сказал.
---Но…ты…
---Ты невнимателен, однажды это может стоить тебе жизни.
---Я учту.
Брюнет провёл кончиками пальцев по нежной коже щеки мальчика, а потом коснулся его губ своими. Стараясь излишне не выдавать своей и так заметной радости, мальчик обнял L. Он подставлял его тонким тёплым губам щёки и шею. Следователь был осторожен, он держал мальчика в руках, словно хрупкую статуэтку из дорогого китайского фарфора. Он позволял юному гению обнимать и целовать себя, и даже получал от этого удовольствие, даря взамен ласку.
Шло время. И Нир мечтал бы, чтобы эти секунды, которые вплетали в свои сети минуты, тянулись вечно.
…у них ничего не было… L не позволил быть этому…хотя и думал об этом…возможно хотел этого…возможно даже жаждал…но ничего. Просто ласки, разлитые во времени, как мёд в молоке…
Голова Нира лежала на груди парня, а его маленькое хрупкое тельце прижималось к следователю. L приобнял мальчика одной рукой. Тот едва заметно улыбнулся. За последнее время, он часто улыбался. Как не странно, улыбка была мальчику к лицу, хотя так редко там появлялась.
---…люблю тебя. – прошептал он едва уловимо. Но L отчётливо услышал каждое слово.
---..спасибо… - только и сказал он, хотя так хотелось ответить «и я тебя».
Но Ниру это было не обязательно. Он просто был счастлив, что его возлюбленный рядом. С ним…пусть ничего и не было…то эти ласки и поцелуи значили куда больше, чем все слова на свете. Учитывая ещё и то обстоятельство, что L был немногословен. При чём всегда…
---…люблю…
* * *
В груди что-то сильно укололо.
Тук…
L схватился за сердце, и потеряв равновесие, упал со стула.
Тук…
Голоса полицейских. Ненужные и некрасивые. Ягами Лайт. Дьявол с лицом ангела, что так заботливо подбежал. Он что-то говорит с лицом полным сожаления. Но L не слушает его.
Тук..
Он никого не слышит, а вскоре и не видит. Веки медленно опускаются
Тук…
Будто окунаешься в чёрную воду. Постепенно исчезают звуки и краски. Так быстро, и в то же время кажется, что так плавно и постепенно.
Тук..
И все карты падают из рук и разбиваются о чёрные плиты надгробий со звоном хрусталя. Со звоном колоколов.
Блые пятна лиц склоняются над ним. Но ему уже всё равно. Он никого не видит. Никого не слышит. И больше не увидит и не услышит…и где-то на границе угасающего сознания, последней вспышкой мелькает
---…как жаль, что я так и не сказал , что тоже люблю его…
* * *
Учитывая последние события, мальчик с удвоенной ненавистью и остервенением искал Киру, зная, что убийство с помощью сердечного приступа- его почерк. И встретившись лицом к лицу с убийцей убийц он не выпускал из рук маску L. Маску учителя. Даже тогда, когда Мацуда выстрелил в Лайта. Именно тогда. Он хотел, чтобы глаза L, пусть и в образе маски, видели кончину Несостоявшегося Бога Нового Мира.
…придерживая простреленную руку, Лайт с позором убегает..
…он разоблачён…
…поражён…
---Это ваша победа, учитель… - мальчик бережно держа маску в руках, коснулся её нарисованных губ, своими.
Автор: Ночь Длиною в Паранойю ([email protected])
Фэндом: как всегда, Тетрадка
Пэйринг: L/Нир (кстати впервые в моём исполнении сей пэйринг)))
Жанр: ангст, сёнен-ай
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: ООС
Дисклеймер: герои не мои. А вот всё кроме героев…=)
От автора: возможно немного скомкано где-то, набирала на мобилке, как и всегда, ездя в универ и обратно.
Размещение: только с разрешения автора
читать дальше
Вамми Хаус. Приют гениев. Или может террариум друзей? Одного без другого не существует. Так было, есть и будет...
Нир сидел на полу и складывал мозаику. Из-за двери долетали обрывки фраз из кабинета. Голоса L почти не было слышно. Он всегда говорил тихо и вкрадчиво. Никогда не кричал, скорее переходил на шёпот, заставляя замирать и прислушиваться. Он тоже когда-то здесь учился. Здесь учатся его последователи.
L чувствовал, что осталось не долго. Он буквально ощущал, что дело принимает слишком крутые повороты. Игра становится всё опасней. Нет, он не боялся смерти, он просто не хотел оставлять начатое дело незавершённым.
Не мотивируя свой приход чем либо, он явился туда, где огранили его гениальность.
---И Вы знаете, кого именно собираетесь обучать лично? Есть уже какие-либо предположения?
---Нэйт Ривер.
Мужчина лет 45-50 кивнул, вытащив из сейфа дело с фотографией мальчика. В ответ парень покачал головой.
---Мы знакомы.
Мужчина вновь кивнул.
Беловолосый мальчик ожидал исхода ситуации. Ведь не просто же так явился L. Сам L. Значит дело и правда было серьёзным.
С первой минуты знакомства, для Нира L был кумиром. Он умел спокойно рассуждать, быстро делать правильные выводы. Доходить до всего странными и одному ему понятными, путями, добиваясь неизменно идеального результата. Странный…но бесспорно гениальный. Нир мечтал был таким. Да, в гениальности мальчика никто не сомневался, но всё же он не был столь совершенным, как L.
Он не знал тех тайных тропинок мысли и дивных шахматных ходов. Мальчик догадывался, что L пришёл не просто так.
---Зачем он пришёл? Ведь он давным-давно не нуждается ни в помощи, ни в поддержке.
Нир даже боялся надеяться на то, что возможно это будет следующий шаг вперёд, на пути к своему кумиру. Несмелая мысль робко чертила что-то, но…штрихи не наполнялись доверием. Это была всего лишь мечта, которую мальчик жестоко окрестил гипотизой.
Неслышно шагая, из кабинета вышел парень. Он отказался от сопровождения, потому был один. Вроде с виду обыкновенный человек- мешковатая одежда, растрёпанные волосы, тени под глазами от недосыпания. К тому же сравнительно молодой. Лет 20 разве возраст? Обычный человек…обычный гениальный человек. Но Ниру он казался чем-то божественным, светом разума. Мальчик не верил в поговорку «не святые горшки обжигают». L был человеком. Живым человеком. Но в это не верилось. Люди не могут быть столь точными. Но не смотря на свою гениальность, точность и странность, парень был довольно вежливым. Зачастую его лицо не выражало особых эмоций, лишь когда-никогда иронично изогнуться губы или расширятся глаза. И больше ничего. Никакой конкретики. Не глаза, а большие чёрные зеркала. Они не выражают ничего, кроме спокойного изучающего интереса. Глубокие.
Парень вышел, и присел на одно колено рядом с мальчиком, тот спокойно взглянул на своего кумира. Лицо беловолосого ангела не выражало ровным счётом ничего. Нет, Нир безусловно умел чувствовать и испытывал чувства, даже порой очень сильные, но он не умел их выражать. И не особо-то хотел учиться.
---Комната 711.
Мальчик кивнул, после чего следователь поднялся и куда-то пошёл.
Нир всё понял. Значит L зовёт его. Значит нужно сказать что-то наедине. Чтобы не слышали чужие уши. Чтобы никто не знал. Что-то важное…Мальчик размышлял над этим, скрадывая кусочки мозаики обратно в коробку. Сейчас, если бы он мог, он бы вскрикнул «Йу-хууу!» и запрыгал бы от радости. Его кумир…буквально идол, хочет что-то сказать ему. Ему одному. И никому больше. Нир впитает все звуки до единого. Все-все. Одни только движения губ L и его голос, приводили мальчика в экстатическое состояние.
Складывая мозаику в коробку он вновь и вновь прокручивал в голове эту фразу. Она так много значила. Хотя ничего особенного L не сказал.
711. Это седьмой этаж. Ещё и в той части, куда вообще кто-либо редко наведывается по непонятным причинам. Это там. Почему там? Да по сути какая разница? Мальчик сейчас пошёл бы хоть в преисподнюю. Ос благоговением и трепетом тихо постучал в дверь, поднявшись по лестнице.
---Входи пожалуйста. – негромко раздалось за дверью.
«пожалуйста». Здесь, в приюте, таких слов почти не услышишь. Было так приятно чувствовать к себе хоть какую-то капельку уважения. Он открыл дверь и увидел картину, которая перевернула в нём всё: L стоял у стола, и кончиками пальцев перебирал висящие на стене колокольчики. Они тихо позванивали. Тихо-тихо…Нир замер на пороге. Ничего особенного. Ничего сверхестественного, но почему-то он абсолютно убедился в том, что L- божество. Не человек…лучше…выше. И он стоял, как завороженный, наблюдая за своим кумиром. Наконец от оторвался от соглядания колокольчиков, и повернувшись к мальчику, тихо сказал:
---Проходи.
Блондин кивнул, и медленно, бесшумно ступая, как завороженный вошёл в комнату и прикрыл дверь. Босые ноги ступали по мягкому пыльному ковру, который поглощал какие-либо шорохи. Потом опустился на стул, стоявший рядом со столом. А L, распутав запутавшуюся нить с колокольчиками, вернулся на своё прежнее место- с ногами залез на кресло, стоявшее у стола.
---Ты верно знаешь, зачем я тут. Так?
---Догадываюсь.
---Значит знаешь.
---Я один?
---Да. Я так решил.
Сердце мальчика забилось чаще. Вроде бы они ничего особенного, да и вообще ничего понятного друг другу не говорили, но всё было понятно. Именно благодаря недосказаностям и было ясно. Нир вновь начал приходи в эйфорическое состояние, хотя лицо и глаза всё так же ничего не выражали.
---Кстати…тебе разрешили не посещать занятия.
Тот кивнул в ответ.
* * *
На столе лежало множество чистых листов, несколько карандашей и ручек.
---Ты будешь следующим.
---Лучше бы не пришлось.
Этими тремя безвкусными словами беловолосый мальчик выразил всю горечь, что возникала у него при мысли о том, что что-то может случиться с L. Точнее, пытался выразить, ибо выражение эмоций- не было его коньком. Слова прозвучали как-то сухо, но под ними подразумевалось многое.
L пожал плечами. Даже говоря о своей возможной смерти он был спокоен и уравновешен, что дано не многим.
Ни единой стоящей кандидатуры, кроме Нира, он не видел. Ни истеричный и пафосный Мело, ни увлечённый своими виртуальными мирами Мэтт, никто другой. Нир. Маленький мальчик 15 лет. Ангел со взглядом убийцы.
Вязкой вереницей потянулись дни. Нир не ходил на занятия, а виделся только с L. Никто не научит своему делу лучше, чем непревзайдённый мастер. Но мальчику эти дни не казались скучными или тягомотными. Они тянулись…плавно разливались, как подогретый шоколад, как карамель, как сгущенное молоко. И всё это было связано с Ним. С Учителем, как стал называть L Нир.
L несколько раз предложил мальчику решить какие-то сложные уравнения. Тот долго думал.
Условие занимало почти целый лист, L долго выдумывал его, зная, что мальчик просто физически знать такого не может, да и не учат такому здесь.
Сосредоточенно глядя на лист с заданием, белокурый ангел накручивал прядь волос на палец, как делал это почти всегда. Его лицо, как всегда, ничего не выражало, а глаза были серьёзными и сосредоточенными.
L умилила эта картина. Со времени знакомства, он был благосклонен к мальчику. Необъяснимая симпатия. И Нир это чувствовал. Он прилагал максимум усилий. Впитывал каждое слово L. С маниакальным рвением и фанатичностью исполнял все его задания и просьбы.
Он пропал для окружающего мира, которому, в сущности, не особо-то был нужен. Некоторые даже не заметили исчезновения мальчика…
И вот глядя на этот странный пример, думав довольно долгое время, Нир поднял глаза на L со словами:
---Решения не существует.
Брюнет смерил его взглядом. В звенящей тишине был ясно слышен стук стрелок. Нир был уверен в своём ответе. Ему подсказывала интуиция, которая редко подводила его, но он был готов признать поражение. Хотя это не было игрой. Не было ставок. Это было просто обыкновение занятие. Обыкновенное обучение.
Бледные губы L едва заметно искривились в призрачном намёке на улыбку:
---Верно.
Он не спрашивал, с чего мальчик это взял. Его не интересовали пути достижения цели, для него было важно то, чтобы рассказать Ниру новые, по которым он мог бы добираться до цели, а как он будет им следовать- это уже дело маленького гения.
Нир не ответил. Безумная, безграничная радость захлёстывала его. А лицо оставалось таким же бесстрастным. Похвала…да даже не похвала, а просто положительный ответ L был лучшей наградой. И единственной.
Мальчик с упоением смотрел на брюнета. Жадно слушая каждое слово…каждый звук, шорох. Ловя каждое движение, кивок головы, вздох. Всё. Его завораживали эти губы, произносящие «Нир». Он был готов слушать это вечно. Ему не нравилось ни своё имя, ни свой позывной. Но брюнет смог это изменить. Он произносил его как-то по-особенному. Так, что мальчик был рад, что это именно его имя. Что именно к нему обращается брюнет.
Сентябрь подходил к концу. Ржавая осень обрывала листья и пучками золотых искр развивала их по ветру.
Они засиживались допоздна в этой небольшой комнатке с множеством книг. Вечерами холодало. От чашек с горячим чаем поднимался белесый парок.
L что-то чёркал на листике, тихо объясняя что-то Ниру. Беловолосый мальчик заворожено, с обожанием, глядел на парня.
---…понимаешь, почему так?
---да… - тихо прошептал тот.
L поднял на мальчика глаза. Тот не успел придать глазам бесстрастное выражение. Лицо следователя осталось неподвижным. Именно этого так боялся Нир. Так боялся отвращения на лице учителя, гнева. Хотя L вообще редко выражал какие-либо эмоции. Он так боялся и одновременно желал какой-либо реакции. Но лицо следователя оставалось неподвижным. Прошло уже так много времени…так много… так много вылито чернил и исписано бумаги. Так много. И мальчик наконец понял, смог объяснить своё состояние, схожее с экстазом, когда он видел следователя.
---…люблю….
Взгляд учителя был спокойным. Шли мгновения, задевая своими острыми краями стальные нервы мальчика, и сыпались искры, обжигая глаза и сердце изнутри. За окном свистел ветер. Он выл в дымоходах и путался в проводах, свет изредка мигал.
Ты говоришь, а стонет в деревьях
И шар земной из-под ног уплывает
Наверное пройдёт какое-то время
Прежде чем я всё осознаю.
Ты говоришь, а я стоя как послушный манекен
С продырявленным сердцем
Мгновение, и целый город разрушен теперь
Мне некуда деться.
Было тихо. Нир хотел отвести взгляд, но не смог. Не хватало сил. Смелости. L смотрел на него, всё так же спокойно, изучающее. Ветер всё гудел, иногда срывались тяжёлые дождевые капли. В окнах было много щелей, сильно сквозило. И по истечению какого-то времени, мальчик начал замерзать. Озябли босые ноги и кончики пальцев. Потом шея. Его дрожь становилась всё заметнее в полной тишине. Но больше он не шевелился, только подрагивал, всё так же глядя в глаза учителя.
Ветер подул сильнее, с силой ударил по оконным стёклам. И свет потух. Наверное где-то оборвались провода. В темноте светлыми пятнами были лишь два бледных лица и белоснежная одежда мальчика. А взгляд так и остался неизменным. Как нить, связывающая двоих. Чёрная…выходящая из тёмных глаз. Нир украдкой надеялся на что-то. Даже не позволяя оформить это как мысль. Это было где-то на дне сердца. Над самым каменистым дном, эта надежда почти растворилась в прочих мыслях. Едва тлела…едва.
---Здесь сквозит. Тебе холодно? – тихо просил брюнет.
В ответ мальчик едва заметно кивнул.
---Не удивительно. Ты сидишь на сквозняке. Садись, здесь теплее. – он подвинулся, освобождая немного места в своём кресле. Нир не поверил своему счастью. Ноги немели, становясь буквально ватными, от волнения. Мальчик медленно подошёл к следователю и сел на краешек его кресла. На большее не решался…
На больше не хватало смелости…
А может расчитывал на то, что L сейчас обнимет его и притянет к себе.
Так и вышло…Брюнет осторожно подвинул мальчика к себе, так, что тот теперь сидел почти в его объятьях.
---Я не изверг. Тебе холодно. Ты ребёнок.
Нир вновь кивнул, как-то бесстрастно, хотя на самом деле робко. Он всеми своими силами пытался маскировать свою нерешительность и влюблённость за странностями гения.
---учитель…
---здесь ведь и правда холодно. А теперь ещё и темно. – неожиданно усмехнулся следователь, посадив мальчика к себе на колени.
Тот не смел даже шелохнуться, чтобы не спугнуть своего счастья. Его руки подрагивали, ведь было на самом деле холодно. Он подул на кончики пальцев.
---Может ты пойдёшь к себе? Ведь тут на самом деле холодно.
От этих слов всё внутри мальчика оборвалось. Он прогоняет его? Он ему не нужен?
С вопросом во взгляде L смотрел на блондина. Тот робко покачал головой.
---…там не менее холодно.. – прошептал тот.
Там было ещё холоднее…одиночество вымораживает душу насквозь, хуже любых ледяных ветров и вьюг.
---да ну?
---Да, учитель.
Почему-то следователь улыбнулся. Мальчик был ему симпатичен, он и не думал прогонять его, просто волновался.
---ну хорошо. Если не хочешь- не надо. - L вытащил откуда-то, из-за спинки кресла, плед. А потом накинув его себе на плечи, укрыл Нира. – так будет теплее.
И тут Ниру в голову пришла одна мысль – не думая, что будет дальше, он уткнулся лицом в плечо учителя. От парня пахло чем-то сладким. Да это и не удивительно. Мальчик вдыхал этот запах. Жадно впитывая его. Его маленькое тельце подрагивало.
---ты и правда замёрз. Хоть бы не простудился. Температуры нет? – L поднял личико Нира, и коснулся губами его лба. Мальчик закрыл глаза. Забота и волнение его возлюбленного, а может простая вежливость и жалость, согревала лучше, чем этот колючий плед. Он согласен был сидеть вместе с L в этой тёмной холодной комнате. Вот так. Вечно. – вроде нет.
Он опустил голову, и в следующую секунду его губы коснулись губ мальчика. Таких мягких, тёплых и чуть подрагивающих. Губы следователя были гладкими и тёплыми. На долю секунды он замер.
---Он же ребёнок. Что я делаю?
Но действия противоречили мыслям. Парень не смог удержаться и продолжил целовать симпатичного ему мальчика. Нир всем своим дрожащим тельцем прижался к возлюбленному. Мальчик не умел целоваться. Он никогда ещё никого не целовал. Но его переполняли эмоции, и поцелуй вышел искренним и нежным. Это не вызвало у L никакого отвращения, хотя этого сейчас больше всего на свете боялся Нир.
Когда оборвался поцелуй, блондин не решаясь что-либо сказать, просто положил голову на плечо парня и прикрыл глаза. В воздухе вновь повисла гнетущая тишина, своими ядовитыми метастазами она врастала в сердце юного гения, причиняя больше боли и вреда, чем причинила бы самая жёсткая критика со стороны следователя. Наконец это гнетущее молчание нарушил тихий, и как всегда вкрадчивый голос L:
---Теперь тебе теплее?
---Да, учитель...– прошептал мальчик.
---Такое некрасивое слово.
---Что?
---Не зови меня учителем. Зови L.
---Хорошо, L…
Ниру показалась эта ничтожная мелочь, которой в сущности можно было пренебречь, как одной из бесконечно малых, в уравнении, которое он решал, чем-то важным. Началом чего-то нового...большего. Хотя это наверное был первый в его жизни раз, когда он понял, а точнее ощутил, что оно такое, счастье. Вот так. Просто лежать на плече у любимого, ощущая на губах вкус его поцелуя.
L же был восхищён тем, что этот ребёнок ( у него не было, по крайней мере никогда не наблюдалось, склонности к педофилии), мальчик, вызовет у него симпатию и возможно даже чуть больше. Это был один из его немногочисленных поцелуев. (ну вы когда-нибудь видели L целующим кого-либо?) И этот поцелуй пришёлся ему по вкусу. А это было более, чем странно. Он даже сам от себя такого не ожидал.
Шло время. Час…два. Было непонятно. Да и не важно, по сути.
В тепле объятий любимого, Нир уснул. И теперь, тихо посапывая, видел сладкие сны, на плече у L. Сегодня его сны были действительно сладкими.
---Ты ведь ребёнок. – едва заметно улыбнулся парень, и подняв мальчика на руки, вышел из тёмной холодной комнаты. Приют спал. Никого не слышно. Это не могло не радовать.
Следователь отнёс мальчика в его комнату и положил на кровать.
---Странно, он такой лёгкий…
Положив мальчика на кровать, L укрыл его одеялом и бесшумно вышел из комнаты. Его мало что умилял, но спящий Нир, умилило чуть ли не до слёз. L начало казаться, что в занятиях нуждается уже не мальчик, а он сам. Этот маленький беловолосый ангел никак не шёл у него из головы.
* * *
Серое утро. Всю ночь лил дождь а на утро- туман. В комнате было прохладно. Нир открыл глаза. Его разочаровал тот факт, что он не в руках любимого а в тесной комнатке приюта. Невыносимо болело горло и голова. Видимо тот сквозняк не пошёл на пользу мальчику. Да вообще переохлаждение грозит малоприятными последствиями.
Сев на кровати, Нир обшарил комнату взглядом своих больших глаз. Не найдя ничего достойного его внимания, блондин вновь откинулся на постель.
На уроки он не ходил. Часы показывали начало двенадцатого, а L ждал его в одиннадцать. Он опаздывал, хотя безумно не любил этого. Но сегодня он не в силах, как бы этого не хотел. Высокая температура и болящее горло отбирали силы. Он просто лежал и беспомощно смотрел на стрелки часок, которые увеличивали свой угол. L ждёт его, но он не в силах. Как бы не хотел. А жаль.
Друг за другом тянулись секунды, вплетая в свою сеть минуты. Нир всё ждал. Ни кого, ничего…просто ждал, что будет дальше.
11:20
Туман и тихий свист ветра.
11:30
С крыши падают редкие капли. И только тиканье часов.
11:58
Раздался тихий стук в дверь. К Ниру стучали крайне редко. Мело- влетак как ураган с ругательствами на устах, а все остальные вообще не интересовались ни мальчиком, ни его комнатой. Значит это был кто-то важный. Где-то, в глубине сердца, блондин надеялся, что это его любимый.
---Да-да. – прохрипел он.
Дверь открылась и вошёл L. Как всегда сутулый. Мальчик обрадовался.
---что-то случилось? – подошёл к нему следователь.
Блондин кивнул. L заметил болезненно блестящие глаза Нира, и покачал головой.
---говорил тебе вчера, чтобы ты шёл в свою комнату…
---всё хорошо… - шёпотом ответил мальчик.
---Вижу.
Парень вопросительно изогнул бровь, подойдя к кровати, в ответ мальчик кивнул. Следователь присел возле него.
--- ты ребёнок. Тебя нужно лечить. Ты пил какие-либо лекарства.
Тот мотнул головой. Следователь прикоснулся губами к его лбу.
---У тебя температура..
И он ушёл куда-то. Позже вернулся с лекарствами.
Нир не любил болеть, но лишь теперь он понял, на сколько это может быть приятно. L взял на себя его лечение. Целые дни проводил с ним. Пару раз даже спал в его постели. Мальчик был счастлив. И похоже, даже научился улыбаться. Он прижимался к парню, и засыпал с лёгкой улыбкой на губах. Невесомой, как лёгкое золотое напыление, как взмах крыла бабочки.
L были приятны часы проведённые с этим белым ангелом. Мальчик умилял его, и он почти полюбил его. Юное существо, смотрящее на тебя с надеждой.(да-да, Нир смотрел на него полными обожания глазами) Белая нежность. Покой, цвета снега.
И мальчик действительно начал выздоравливать. Последние три ночи L оставался с ним. И на четвёртую, мальчик всё же набрался смелости сказать о своих чувствах и желаниях. Обняв любимого, он прижался своей щёчкой к его щеке и прошептал.
--- L..я…хочу…ты…чтобы ты….
Парень покачал головой:
---Нет, ты ещё ребёнок.
---разве это важно?
---Да. Это статья.
---Но…
---Как бы этого не хотел ты, либо я, это- табу. И ты должен понимать.
---я понимаю.. – со слезами на глазах прошептал мальчик.
Он уткнулся лицом в грудь парня. Он бы заплакал, но не мог. Не умел.
---значит, я не нужен ему...не нравлюсь…я обуза, с которой он носится, лишь из жалости..
Раньше Нир никогда не задумывался над тем, что может или должен кому-то нравится. И только теперь он ощутил потребность в том, чтобы быть нужным одному-единственному человеку.
Слишком много эмоций в последнее время…сердце из белой ваты не рассчитано на такое. Оно разрывалось в юной груди, и хрустальные слёзы потекли из глаз мальчика. Впревые, наверное, за свою сознательную жизнь. L взглянул на мальчика и внутри что-то дрогнуло.
Он молча поднял юное бледное личико и молча вытер с него слёзы. Где-то, глубоко в душе мальчика вновь появился крохотный росток надежды.
---Не плачь. Это бессмысленно.
---Ты прав. – кивнул тот.
Вскоре Ниру самому стало стыдно, что он распустил нюни, и теперь он мысленно ругал себя последними словами. Глядя на смущение мальчика, парень улыбнулся.
---Ты прав. Я прислушаюсь к сказанному.
---Я пока ничего ещё не сказал.
---Но…ты…
---Ты невнимателен, однажды это может стоить тебе жизни.
---Я учту.
Брюнет провёл кончиками пальцев по нежной коже щеки мальчика, а потом коснулся его губ своими. Стараясь излишне не выдавать своей и так заметной радости, мальчик обнял L. Он подставлял его тонким тёплым губам щёки и шею. Следователь был осторожен, он держал мальчика в руках, словно хрупкую статуэтку из дорогого китайского фарфора. Он позволял юному гению обнимать и целовать себя, и даже получал от этого удовольствие, даря взамен ласку.
Шло время. И Нир мечтал бы, чтобы эти секунды, которые вплетали в свои сети минуты, тянулись вечно.
…у них ничего не было… L не позволил быть этому…хотя и думал об этом…возможно хотел этого…возможно даже жаждал…но ничего. Просто ласки, разлитые во времени, как мёд в молоке…
Голова Нира лежала на груди парня, а его маленькое хрупкое тельце прижималось к следователю. L приобнял мальчика одной рукой. Тот едва заметно улыбнулся. За последнее время, он часто улыбался. Как не странно, улыбка была мальчику к лицу, хотя так редко там появлялась.
---…люблю тебя. – прошептал он едва уловимо. Но L отчётливо услышал каждое слово.
---..спасибо… - только и сказал он, хотя так хотелось ответить «и я тебя».
Но Ниру это было не обязательно. Он просто был счастлив, что его возлюбленный рядом. С ним…пусть ничего и не было…то эти ласки и поцелуи значили куда больше, чем все слова на свете. Учитывая ещё и то обстоятельство, что L был немногословен. При чём всегда…
---…люблю…
* * *
В груди что-то сильно укололо.
Тук…
L схватился за сердце, и потеряв равновесие, упал со стула.
Тук…
Голоса полицейских. Ненужные и некрасивые. Ягами Лайт. Дьявол с лицом ангела, что так заботливо подбежал. Он что-то говорит с лицом полным сожаления. Но L не слушает его.
Тук..
Он никого не слышит, а вскоре и не видит. Веки медленно опускаются
Тук…
Будто окунаешься в чёрную воду. Постепенно исчезают звуки и краски. Так быстро, и в то же время кажется, что так плавно и постепенно.
Тук..
И все карты падают из рук и разбиваются о чёрные плиты надгробий со звоном хрусталя. Со звоном колоколов.
Блые пятна лиц склоняются над ним. Но ему уже всё равно. Он никого не видит. Никого не слышит. И больше не увидит и не услышит…и где-то на границе угасающего сознания, последней вспышкой мелькает
---…как жаль, что я так и не сказал , что тоже люблю его…
* * *
Учитывая последние события, мальчик с удвоенной ненавистью и остервенением искал Киру, зная, что убийство с помощью сердечного приступа- его почерк. И встретившись лицом к лицу с убийцей убийц он не выпускал из рук маску L. Маску учителя. Даже тогда, когда Мацуда выстрелил в Лайта. Именно тогда. Он хотел, чтобы глаза L, пусть и в образе маски, видели кончину Несостоявшегося Бога Нового Мира.
…придерживая простреленную руку, Лайт с позором убегает..
…он разоблачён…
…поражён…
---Это ваша победа, учитель… - мальчик бережно держа маску в руках, коснулся её нарисованных губ, своими.
-
-
16.10.2009 в 15:22Почитав шапку, я очень обрадовалась, честно. Ну, думаю, пара не баянная, да еще и Ниа присутствует в фанфике с высоким рейтингом. Някота. В предвкушении зачетных потрахушек, наварила кофе и засела за чтение.
Какое же меня постигло разочарование, когда я не узрела там ничего, даже отдаленно напоминающего НЦу! Но все же с мазохистским упорством продолжала читать богомерзский PG-13.
Судя по сообществу, это далеко не первый Ваш фанфик. Вы знаете, кто такие беты? Это очень полезные люди, которые помогают авторам искоренить ошибки и могут даже дать ценные советы в целом. Внемлите мне и заведите себе такого человека. Хотя бы для исправления орфографических, пунктуационных, смысловых и стилистических ошибок и опечаток.
В целом и общем после фанфика осталось ощущение пустоты и вопрос: "Что это было?"
Есть также несколько вопросов к автору. Надеюсь, Вы ответите.
- Хоть повествование и ведется от третьего лица, то мы так или иначе наблюдаем за мыслями Ниа. Зачем вставлять мысли Эла, если они ничем не обоснованы и совершенно не раскрыты?
- Зачем постоянно упоминать о гениальности? Все знают, что Эль, Ниа, Мелло и Мэтт - гении, а Ваммятник - приют для одаренных детей.
- Это АУ? Почему Ниа 15 лет, а Эль живет в приюте?
- В чем сакральный смысл индивидуального обучения Ниа? Помимо того, что автор просто хотел спейрить этих персов.
- Почему Ниа является не расчетливым аутичным гением, а напоминает влюбленную девочку-подростка? Нет, это не ООС, не нужно отмазываться.
- Почему Мелло снова такой баянный? Пафосная истеричка. Откуда это вообще взялось?
- Ангел со взглядом убийцы. Вы от нас что-то скрыли? Ниа в прошлом - маньяк-извращенец, а теперь усердно косит под няшку? Чем вообще обусловлено такое описание?
- Что это за стихотворение(?) посреди текста? К чему оно там?
Хотя ладно. Вопросов может быть бесконечно много.
Хочу сказать в целом о стилистике и содержании.
L был человеком. Живым человеком. Но в это не верилось.
Вот и мне тоже не верится, что Вы пишете о живых людях. Нет никакой психологической подоплеки, не раскрыты характеры, действия персонажей не обоснованы ничем. А ведь именно это заставляет читателя окунуться в фанфик, помогает прочувствовать, сопереживать.
Знаете, за что я в целом люблю яойный фикшн? Там очень много игры на психологии, сомнений, переживаний (не считая ПВП - это отдельный случай). А здесь этого нет. Яойная ориентация воспринимается и Ниа, и Элом как нечто само собой разумеющееся. Но так ведь не бывает, согласитесь. Особенно, если это подросток. Который первый раз влюбился. В парня.
Из положительных моментов стоит отметить попытки автора "сделать красиво". Подборка эпитетов, метафор, аллегорий, да. Это несомненный плюс и всегда украшает текст. Однако есть ощущение, что за красивостями и витиеватыми метафорами - пустота.
То, что стилистика не всегда выдерживается - это плохо.
---Нет, ты ещё ребёнок.
---разве это важно?
---Да. Это статья.
---Но…
---Как бы этого не хотел ты, либо я, это- табу. И ты должен понимать.
Ну зачем так? Всю малину обосрали, пардон за мой французский. То педофилия, то статья. У нас тут романтика вроде как. Да и 15 лет - вполне себе возраст подходящий. Могли бы и не стесняться.
Очень много повторов.
Брюнет провёл кончиками пальцев по нежной коже щеки мальчика, а потом коснулся его губ своими. Стараясь излишне не выдавать своей и так заметной радости, мальчик обнял L. Он подставлял его тонким тёплым губам щёки и шею. Следователь был осторожен, он держал мальчика в руках, словно хрупкую статуэтку из дорогого китайского фарфора.
Заметили? А вот бета бы это если не исправила, то указала бы на подобную ошибку. И оно не так резало бы глаз.
…у них ничего не было… L не позволил быть этому…хотя и думал об этом…возможно хотел этого…возможно даже жаждал…но ничего. Просто ласки, разлитые во времени, как мёд в молоке…
и почему мне кажется...что автор...умирает от жажды...в пустыне...?
Многоточия - зло.
Еще очень позабавили сюрреалистические диалоги. Ничего не понятно, но загадошно так, ага. Это Ваше слабое место, поверьте. Вполне можно обойтись и без них.
Вердикт: найти бету, откачать чудовищное количество баянина, подучить психологию (дабы не прикрываться стыдливым ООС), перечитать канон и читать побольше хороших, качественных фанфиков по этому фэндому. Тогда возможно из Вас выйдет прок. А пока - твердая троечка и не выше.
Искренне надеюсь на Ваше понимание и адекватное восприятие критики.
-
-
16.10.2009 в 15:34-
-
16.10.2009 в 20:06А критика адэкватна. Что ж. Отрицательный результат-тоже результат.
А повторы и сюрреалистические загогулины и диалоги- и правда моя слабость)))
-
-
16.10.2009 в 20:53Ваш героизм убивает меня. Сразу и навсегда.
-
-
21.10.2009 в 21:00неплохо, но всё же...
с рейтингом, канечно, чуть обманули *хнык*, но ведь же был указан "сенен-аи", так что это просто несколько удивило: обычно аишные фанфы PG-13...
Почти весь фанф на лице была лёгкая пришибленная укаваенная лыба, а воть это сравнение
Белая нежность. Покой, цвета снега. ваще превратило в лужицу кавая)
а воть Ангел со взглядом убийцы.... я понимаю, что имелось ввиду "холодный, бездушный, ничего не выражающий взгляд", но чё разу убийцы?! как думаете, у ВВ *___* был именно такой бзгляд? чё сразу чуть что, так сразу "убийцы виноваты", а? ну эт я та, о наболевшем, не обращайте внимания))
и опять же, смерть L Т,Т и напоминание, что он всё же мёртв ТТоТТ.
насчёт сомнений... насколько я понимаю, тут сомнения были, правда только у L, т.к. у Ниа любовь к кумиру перешла в любовь к определённому человеку, пусть и парню, так?)
в остальном же, повторюсь, милый ООСшный флафф)
с нетерпением жду следующие работы)))
-
-
16.03.2010 в 14:19спасибо за приятные эмоции!)
-
-
28.06.2010 в 23:28-
-
30.11.2010 в 23:56-
-
01.07.2011 в 22:19---Нет, ты ещё ребёнок.
---разве это важно?
---Да. Это статья.
И еще. Странно, что Эл все время повтояет "ты ребенок", будто тщетно пытается убедить себя самого в этом.
А бета нужна, да-да.
-
-
01.07.2011 в 22:21запутавшись в декорацияхи заорать: "Господи, Ниа не вата!"-
-
10.07.2012 в 03:58