Автор: MadLook
Название: Фотография
Фандом: Death Note
Персонажи: Лайт/Эл
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Жанр: романтика, death note - овская повседневность, драма
Краткое содержание: Лайту хочется невозможного. Лайту хочется иметь фотографию Эл.
От автора: Дело было вечером. Мне захотелось что-нибудь написать, и я написала. Удачно вышло или нет решать вам.
Дата создания: 29, 30.10.12.г.
Размещение: с разрешения автора
читать дальше
Лайту хочется невозможного. Лайту хочется иметь фотографию Эл, а лучше много-много его фотографий и, возможно, фотографию на которой они были бы вместе.
Лайт представляет ворох фотографий раскиданных вокруг, лежащих на нем и печаль заполняет все внутри.
Лайту хочется невозможного. Лайту хочется запечатлеть и сохранить на этих фотографиях историю, не нашедшую себе места в реальности. Лайту хочется создать параллельную реальность –
Параллельную жизнь.
Лайт представляет, как собрал бы все фотографии в кожаный альбом формата А4 и иногда открывал его, избавляясь от пустоты внутри, которая непременно образуется после смерти Эл.
Лайт заполнял бы эту пустоту печалью.
Его не интересует, как и почему это случилось. Он просто принимает как должное тот факт, что существование Эл сделалось ему столь важным.
Мир без Эл представляется Лайту скоплением зданий, неоновых огней и множества, бродящих туда-сюда человечков.
Поэтому важно чтобы Эл был хотя бы на фотографиях, которые он никогда не позволит сделать.
Лайт смотрит на Эл, спящего на соседней кровати. Сковавшая их цепь протянулась по полу. Она холодно блестит в призрачном свете луны и Лайт думает, что эта цепь всего лишь жалкая фикция. Эл исчезнет. Он непременно исчезнет и об этом позаботиться сам Лайт.
Встать с кровати и потянуть Эл на себя кажется единственно правильным решением. Со сна он не слишком понимает, что происходит, упираясь лбом и растрепанными волосами в красную футболку Лайта в районе груди.
- Лайт-кун, - его голос звучит глухо, - что ты делаешь?
Обнять Эл, с силой вцепляясь в мягкую ткань его белой водолазки, кажется единственно правильным решением.
Это приятно - чувствовать его теплое дыхание и запах сладостей наполняющий воздух.
Это приятно - чувствовать, что он жив.
- Ты не в себе, - бормочет Эл и пытается отстраниться.
- Не двигайся, - не то просит, не то приказывает Лайт. Он запускает руку в его волосы и тянет за них, заставляя Эл слегка отстраниться и посмотреть наверх. Поцелуй со вкусом сахара приятен, несмотря на нелюбовь Лайта к сладкому. И это кажется таким странным не любить сладкое, но с наслаждением целовать пропитанного сладостями Эл.
Это кажется таким странным быть Кирой – маньяком-убийцей, возомнившим себя Богом и с наслаждением целовать лучшего детектива L.
Лайт не знает, сколько длиться поцелуй. Он целует Эл, отрываясь от его губ лишь на короткие секунды необходимые для того, чтобы набрать в легкие воздух.
- Ватари нас увидит, - первым отстраняясь, произносит Эл.
И Лайту нравится слышать, как срывается его вечно ровный и спокойный голос. Лайту нравится видеть, как блестят его полуприкрытые густыми ресницами глаза.
- Так значит… - Лайт бросает взгляд на потолок. – Значит, у него сохраниться видеозапись произошедшего здесь.
Лайт чувствует как до того напряженно сжатые пальцы Эл, цепляющиеся за ткань его футболки расслабляются и скользя вниз исчезают. Это неприятно, но закономерно. Разумеется, Лайт понял, как расценил вопрос своего главного подозреваемого Эл.
Из слов Рем – Бога Смерти чьей «Тетрадью» группе расследования удалось завладеть - Эл извлек многое. Он собрал картинку. Он знал, что Кира может убить неугодного, увидев его лицо и узнав имя. Он знал, что возможности Киры Два несколько шире. Ему достаточно увидеть для того чтобы убить. Увидев, он сумеет прочесть имя, начертанное над головой, будущей жертвы.
И Эл знает, что Лайт – это Кира, а Миса – это Кира Два.
И пусть никто больше не верит в эту его ошибочную - стараниями Лайта – теорию, Эл от неё не откажется ни за что и никогда. Миса была отпущена на свободу и Эл не сомневается в том, что дотронувшись до спрятанной незнамо где «Тетради» она вернет себе память и убьет его, разумеется, если только сможет увидеть.
- Ватари стирает все записи, Лайт-кун. Все, - ровным и спокойным голосом, сообщает он. – Не думай, что я сделаю исключение для хоум-видео.
Лайт смотрит на него не в силах переубедить.
Не вправе.
Окажись в его руках фотография Лайт, как Кира, несомненно, воспользуется ею и убьет Эл, но для самого себя Лайту эта фотография нужна совсем по иным причинам.
Сказать больше нечего, и Лайт вернулся на свою кровать. Тепло Эл, вкус его губ и запах сладкого все это смешавшись, было приятно, потому что являлось доказательством существования Эл. Доказательством того что он есть.
Пока есть.
На следующий день наручники вместе с подозрениями наконец-то были сняты. Лайт изобразил улыбку, потирая покрасневшую кожу запястья и прекрасно осознавая, что случившееся сейчас это шаг к полной потере Эл.
Лайта утомляет весь этот спектакль и, судя по всему, он точно также утомляет Эл.
Пока жив Лайт эта связь с Эл - эти наручники - не исчезнут.
Пока жив Эл подозрения с Лайта не будут сняты.
Текущая работа по поиску вновь объявившегося Киры – вернувшей себе «Тетрадь» и воспоминания Мисы – утомляет ничуть не меньше. Собрав в один файл сведения обо всех убитых за день, Лайт повернулся лицом к сидящему рядом и поедающему мороженое Эл.
Наплевав на элементарные правила приличия, Эл, погружал палец в прохладную массу и отправлял его в рот, изучая взглядом какие-то таблицы.
Лайт подумал, что был бы совсем не прочь видеть эту картину, вечером возвращаясь домой с работы. И тогда он решился спросить:
- Может сфоткаешься? Вместе со мной.
Эл замер. Тишина длилась несколько секунд, а затем узкая ладонь с длинными пальцами легла на лоб Лайта.
- Ты несешь бред, - меланхолично поведал ему Эл, убирая руку. Лайт ощутил желание всегда сдавливать в своей ладони его запястье, что бы красный след от наручников не исчез никогда.
- Значит, нет?
Эл посмотрел прямо на Лайта и принялся размышлять.
- Если бы ты собирался меня убить, то не поступал бы столь топорно. Тем более сейчас, когда перевес в игре явно на твоей стороне. Это ясно. Отсюда следует, что причина в ином. Значит, предлагая мне сфотографироваться и используя эту фотографию для моего убийства, ты не преследуешь эту цель как основную. Ты считаешь что убьешь меня в любом случае вне зависимости от того используешь ты эту фотографию или нет.
- О чем ты, Эл? – возмущенно вопросил Лайт, не меняя выражение лица, не утруждая себя необходимостью его соответствия словам, делая чистосердечное признание ничем ему впрочем, не грозящее. - Пора бы уже перестать меня подозревать! Я не Кира! И если бы ты не был столь законченным социопатом, ты бы понял, что я хочу фотографию исключительно из дружеских чувств.
На этой высокой ноте Лайт закончил свою короткую речь, привлекшую внимание находящихся в штабе полицейских.
- Фотография? – встрепенулся, листающий модный журнальчик, Мацуда. – По-моему это просто отличная идея, Лайт! – он вскочил на ноги. – Сфоткаемся все дружно на память, а? «Команда детективов против Киры», - у него загорелись глаза. – Она окажется в учебнике истории, если мы…
- Отвратительная идея, - вздохнув, прервал поток речи Мацуды Эл. – И, если Лайта извиняют его дружеские чувства, то в отношении тебя, Мацуда, мне приходиться предполагать лишь нечто прискорбное.
Лайт усмехнулся, а Мацуда моргнув раз, два, нахмурился и подозрительно осведомился:
- Что это ты имеешь в виду?
- Он обозвал тебя идиотом, - любезно пояснил Лайт, смотря на вернувшегося к непристойному поеданию мороженого Эл.
- Оскорбления недопустимы, но идея и в самом деле глупа, - подправив на носу очки, впервые, за очень долгое время согласился с Эл отец Лайта.
- Но как же это, Ягами-сан?.. – протянул тот видимо не желая отказываться от столь заманчивой идеи.
- Включи голову, Мацуда! Голову! – не выдержав вспылил Айдзава. – Эта фотография может обернуться смертным приговором для всех нас!
- Да понимаю я это, понимаю, но если бы мы хорошо её спрятали…
- Нет, - возвысив голос, подвел черту под разговором Эл и значительно тише, специально для Лайта, он добавил:
- Я пока ещё верю в свою победу, Лайт-кун.
Невыносимо скучные дни тянулись невыносимо долго. Лайт больше не делил одну комнату с Эл. Расследование неумолимо вело к Мисе, а Рем – Бог Смерти - с каждым днем была все ближе к пониманию того, что Мису ждет смерть.
Лайт ненавидел Рем, потому что она, несомненно, пожертвует собой ради спасения Мисы и погибнет, унеся жизнь Эл и свою собственную, нарушив главное правило Богов - «Не любить кого-то конкретного».
Лайт думает, что сам он этого правила не нарушит. Он убьет Эл.
Потому что любя одного невозможно любить всех, а значит невозможно быть бесстрастным и справедливым Богом.
Долгие часы сидения рядом с ним во время работы самые парадоксально приятные и неприятные одновременно. Лайт понимает, что от Эл нужно отвыкать, но остро чувствует его присутствие рядом.
Все дороги ведут к Мисе, и Лайт знает, что Эл уже не сомневается в том, что именно она является вновь объявившемся Кирой. Но он все ещё молчит об этом. Почему? Должно быть, решил до конца выстроить всю картинку в голове. Лайт думает, что это вполне в его духе.
Впрочем, в любом случае завтра Эл больше не жить.
Прийти к нему вечером в комнату было слабостью. Сидеть, обняв его со спины и смотреть на светлую стену было слабостью. Но Лайт решил, что может позволить себе её в последний раз.
- Скажи, Лайт, Бог Смерти может любить? – спросил Эл, наконец-то избавившись от этого дурацкого, прокладывающего между ними дистанцию, суффикса «-кун».
«Догадался», - понял Лайт, вслух сказав лишь:
- Любящий не может быть Богом.
- Значит, Рем умрет вслед за мной.
Лайт вздохнул, опрокидываясь вместе с ним на кровать. Развернувшийся следом Эл не был особенно тяжелым, и все же, подобная поза причиняла некоторый дискомфорт, только усиливавший ощущение его присутствия. Одной рукой ухватившись за мягкую ткань его водолазки на спине, Лайт другой медленно поглаживал его поясницу.
- Думаешь, ты победишь меня, если убьешь? – едва слышно спросил Эл, нависая над Лайтом.
Смотря на черные пряди, только подчеркивающие какую-то словно бы даже инфернальную белизну его кожи, Лайт кивнул.
И тогда Эл едва заметно усмехнувшись, сказал:
- Я не против сфотографироваться вместе с тобой, Лайт.
На следующий день они сделали много, анормально много фотографий. Сославшись на необходимость тщательно проверить на некоем «таинственном» месте некие «таинственные» факты они покинули штаб расследования и, с раннего утра до позднего вечера, развлекались, снова и снова пуская в ход фотоаппарат.
Фотографии на улице, фотографии в кафе, фотографии в парке, фотографии в транспорте и фотографии под дождем. Фотографии Лайта и фотографии Эл, фотографии на которых они были вместе – все они огромным ворохом заполнили черный, украшенный порхающими бабочками, пакет.
Они говорили о всякой ерунде, как если бы просто были вместе, не являясь преступником Кирой и детективом L. Они целовались на верхней площадке Токийской телебашни и, напоследок, потратили пару тысяч иен на целую серию непристойных фотографий снятых в фотокиоске.
На следующий день Эл объявил, что Миса, вне всякого сомнения, является Кирой. Рем не стала ждать полного перечня неопровержимых доказательств. Эл добрался только до третьего, когда она убила его, погубив тем самым и себя.
Вернувшись с похорон, Лайт рухнул на кровать, ослабляя черный галстук. Вокруг него пестрели бесчисленные фотографии, запечатлевшие его и Эл - порознь и вместе.
Чуть позже Лайт разложил их в купленный по дороге домой фотоальбом и отложил в сторону –
Эту параллельную где-то непременно должную существовать реальность.
Название: Фотография
Фандом: Death Note
Персонажи: Лайт/Эл
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Жанр: романтика, death note - овская повседневность, драма
Краткое содержание: Лайту хочется невозможного. Лайту хочется иметь фотографию Эл.
От автора: Дело было вечером. Мне захотелось что-нибудь написать, и я написала. Удачно вышло или нет решать вам.
Дата создания: 29, 30.10.12.г.
Размещение: с разрешения автора
читать дальше
Фотография
Лайту хочется невозможного. Лайту хочется иметь фотографию Эл, а лучше много-много его фотографий и, возможно, фотографию на которой они были бы вместе.
Лайт представляет ворох фотографий раскиданных вокруг, лежащих на нем и печаль заполняет все внутри.
Лайту хочется невозможного. Лайту хочется запечатлеть и сохранить на этих фотографиях историю, не нашедшую себе места в реальности. Лайту хочется создать параллельную реальность –
Параллельную жизнь.
Лайт представляет, как собрал бы все фотографии в кожаный альбом формата А4 и иногда открывал его, избавляясь от пустоты внутри, которая непременно образуется после смерти Эл.
Лайт заполнял бы эту пустоту печалью.
Его не интересует, как и почему это случилось. Он просто принимает как должное тот факт, что существование Эл сделалось ему столь важным.
Мир без Эл представляется Лайту скоплением зданий, неоновых огней и множества, бродящих туда-сюда человечков.
Поэтому важно чтобы Эл был хотя бы на фотографиях, которые он никогда не позволит сделать.
Лайт смотрит на Эл, спящего на соседней кровати. Сковавшая их цепь протянулась по полу. Она холодно блестит в призрачном свете луны и Лайт думает, что эта цепь всего лишь жалкая фикция. Эл исчезнет. Он непременно исчезнет и об этом позаботиться сам Лайт.
Встать с кровати и потянуть Эл на себя кажется единственно правильным решением. Со сна он не слишком понимает, что происходит, упираясь лбом и растрепанными волосами в красную футболку Лайта в районе груди.
- Лайт-кун, - его голос звучит глухо, - что ты делаешь?
Обнять Эл, с силой вцепляясь в мягкую ткань его белой водолазки, кажется единственно правильным решением.
Это приятно - чувствовать его теплое дыхание и запах сладостей наполняющий воздух.
Это приятно - чувствовать, что он жив.
- Ты не в себе, - бормочет Эл и пытается отстраниться.
- Не двигайся, - не то просит, не то приказывает Лайт. Он запускает руку в его волосы и тянет за них, заставляя Эл слегка отстраниться и посмотреть наверх. Поцелуй со вкусом сахара приятен, несмотря на нелюбовь Лайта к сладкому. И это кажется таким странным не любить сладкое, но с наслаждением целовать пропитанного сладостями Эл.
Это кажется таким странным быть Кирой – маньяком-убийцей, возомнившим себя Богом и с наслаждением целовать лучшего детектива L.
Лайт не знает, сколько длиться поцелуй. Он целует Эл, отрываясь от его губ лишь на короткие секунды необходимые для того, чтобы набрать в легкие воздух.
- Ватари нас увидит, - первым отстраняясь, произносит Эл.
И Лайту нравится слышать, как срывается его вечно ровный и спокойный голос. Лайту нравится видеть, как блестят его полуприкрытые густыми ресницами глаза.
- Так значит… - Лайт бросает взгляд на потолок. – Значит, у него сохраниться видеозапись произошедшего здесь.
Лайт чувствует как до того напряженно сжатые пальцы Эл, цепляющиеся за ткань его футболки расслабляются и скользя вниз исчезают. Это неприятно, но закономерно. Разумеется, Лайт понял, как расценил вопрос своего главного подозреваемого Эл.
Из слов Рем – Бога Смерти чьей «Тетрадью» группе расследования удалось завладеть - Эл извлек многое. Он собрал картинку. Он знал, что Кира может убить неугодного, увидев его лицо и узнав имя. Он знал, что возможности Киры Два несколько шире. Ему достаточно увидеть для того чтобы убить. Увидев, он сумеет прочесть имя, начертанное над головой, будущей жертвы.
И Эл знает, что Лайт – это Кира, а Миса – это Кира Два.
И пусть никто больше не верит в эту его ошибочную - стараниями Лайта – теорию, Эл от неё не откажется ни за что и никогда. Миса была отпущена на свободу и Эл не сомневается в том, что дотронувшись до спрятанной незнамо где «Тетради» она вернет себе память и убьет его, разумеется, если только сможет увидеть.
- Ватари стирает все записи, Лайт-кун. Все, - ровным и спокойным голосом, сообщает он. – Не думай, что я сделаю исключение для хоум-видео.
Лайт смотрит на него не в силах переубедить.
Не вправе.
Окажись в его руках фотография Лайт, как Кира, несомненно, воспользуется ею и убьет Эл, но для самого себя Лайту эта фотография нужна совсем по иным причинам.
Сказать больше нечего, и Лайт вернулся на свою кровать. Тепло Эл, вкус его губ и запах сладкого все это смешавшись, было приятно, потому что являлось доказательством существования Эл. Доказательством того что он есть.
Пока есть.
На следующий день наручники вместе с подозрениями наконец-то были сняты. Лайт изобразил улыбку, потирая покрасневшую кожу запястья и прекрасно осознавая, что случившееся сейчас это шаг к полной потере Эл.
Лайта утомляет весь этот спектакль и, судя по всему, он точно также утомляет Эл.
Пока жив Лайт эта связь с Эл - эти наручники - не исчезнут.
Пока жив Эл подозрения с Лайта не будут сняты.
Текущая работа по поиску вновь объявившегося Киры – вернувшей себе «Тетрадь» и воспоминания Мисы – утомляет ничуть не меньше. Собрав в один файл сведения обо всех убитых за день, Лайт повернулся лицом к сидящему рядом и поедающему мороженое Эл.
Наплевав на элементарные правила приличия, Эл, погружал палец в прохладную массу и отправлял его в рот, изучая взглядом какие-то таблицы.
Лайт подумал, что был бы совсем не прочь видеть эту картину, вечером возвращаясь домой с работы. И тогда он решился спросить:
- Может сфоткаешься? Вместе со мной.
Эл замер. Тишина длилась несколько секунд, а затем узкая ладонь с длинными пальцами легла на лоб Лайта.
- Ты несешь бред, - меланхолично поведал ему Эл, убирая руку. Лайт ощутил желание всегда сдавливать в своей ладони его запястье, что бы красный след от наручников не исчез никогда.
- Значит, нет?
Эл посмотрел прямо на Лайта и принялся размышлять.
- Если бы ты собирался меня убить, то не поступал бы столь топорно. Тем более сейчас, когда перевес в игре явно на твоей стороне. Это ясно. Отсюда следует, что причина в ином. Значит, предлагая мне сфотографироваться и используя эту фотографию для моего убийства, ты не преследуешь эту цель как основную. Ты считаешь что убьешь меня в любом случае вне зависимости от того используешь ты эту фотографию или нет.
- О чем ты, Эл? – возмущенно вопросил Лайт, не меняя выражение лица, не утруждая себя необходимостью его соответствия словам, делая чистосердечное признание ничем ему впрочем, не грозящее. - Пора бы уже перестать меня подозревать! Я не Кира! И если бы ты не был столь законченным социопатом, ты бы понял, что я хочу фотографию исключительно из дружеских чувств.
На этой высокой ноте Лайт закончил свою короткую речь, привлекшую внимание находящихся в штабе полицейских.
- Фотография? – встрепенулся, листающий модный журнальчик, Мацуда. – По-моему это просто отличная идея, Лайт! – он вскочил на ноги. – Сфоткаемся все дружно на память, а? «Команда детективов против Киры», - у него загорелись глаза. – Она окажется в учебнике истории, если мы…
- Отвратительная идея, - вздохнув, прервал поток речи Мацуды Эл. – И, если Лайта извиняют его дружеские чувства, то в отношении тебя, Мацуда, мне приходиться предполагать лишь нечто прискорбное.
Лайт усмехнулся, а Мацуда моргнув раз, два, нахмурился и подозрительно осведомился:
- Что это ты имеешь в виду?
- Он обозвал тебя идиотом, - любезно пояснил Лайт, смотря на вернувшегося к непристойному поеданию мороженого Эл.
- Оскорбления недопустимы, но идея и в самом деле глупа, - подправив на носу очки, впервые, за очень долгое время согласился с Эл отец Лайта.
- Но как же это, Ягами-сан?.. – протянул тот видимо не желая отказываться от столь заманчивой идеи.
- Включи голову, Мацуда! Голову! – не выдержав вспылил Айдзава. – Эта фотография может обернуться смертным приговором для всех нас!
- Да понимаю я это, понимаю, но если бы мы хорошо её спрятали…
- Нет, - возвысив голос, подвел черту под разговором Эл и значительно тише, специально для Лайта, он добавил:
- Я пока ещё верю в свою победу, Лайт-кун.
Невыносимо скучные дни тянулись невыносимо долго. Лайт больше не делил одну комнату с Эл. Расследование неумолимо вело к Мисе, а Рем – Бог Смерти - с каждым днем была все ближе к пониманию того, что Мису ждет смерть.
Лайт ненавидел Рем, потому что она, несомненно, пожертвует собой ради спасения Мисы и погибнет, унеся жизнь Эл и свою собственную, нарушив главное правило Богов - «Не любить кого-то конкретного».
Лайт думает, что сам он этого правила не нарушит. Он убьет Эл.
Потому что любя одного невозможно любить всех, а значит невозможно быть бесстрастным и справедливым Богом.
Долгие часы сидения рядом с ним во время работы самые парадоксально приятные и неприятные одновременно. Лайт понимает, что от Эл нужно отвыкать, но остро чувствует его присутствие рядом.
Все дороги ведут к Мисе, и Лайт знает, что Эл уже не сомневается в том, что именно она является вновь объявившемся Кирой. Но он все ещё молчит об этом. Почему? Должно быть, решил до конца выстроить всю картинку в голове. Лайт думает, что это вполне в его духе.
Впрочем, в любом случае завтра Эл больше не жить.
Прийти к нему вечером в комнату было слабостью. Сидеть, обняв его со спины и смотреть на светлую стену было слабостью. Но Лайт решил, что может позволить себе её в последний раз.
- Скажи, Лайт, Бог Смерти может любить? – спросил Эл, наконец-то избавившись от этого дурацкого, прокладывающего между ними дистанцию, суффикса «-кун».
«Догадался», - понял Лайт, вслух сказав лишь:
- Любящий не может быть Богом.
- Значит, Рем умрет вслед за мной.
Лайт вздохнул, опрокидываясь вместе с ним на кровать. Развернувшийся следом Эл не был особенно тяжелым, и все же, подобная поза причиняла некоторый дискомфорт, только усиливавший ощущение его присутствия. Одной рукой ухватившись за мягкую ткань его водолазки на спине, Лайт другой медленно поглаживал его поясницу.
- Думаешь, ты победишь меня, если убьешь? – едва слышно спросил Эл, нависая над Лайтом.
Смотря на черные пряди, только подчеркивающие какую-то словно бы даже инфернальную белизну его кожи, Лайт кивнул.
И тогда Эл едва заметно усмехнувшись, сказал:
- Я не против сфотографироваться вместе с тобой, Лайт.
На следующий день они сделали много, анормально много фотографий. Сославшись на необходимость тщательно проверить на некоем «таинственном» месте некие «таинственные» факты они покинули штаб расследования и, с раннего утра до позднего вечера, развлекались, снова и снова пуская в ход фотоаппарат.
Фотографии на улице, фотографии в кафе, фотографии в парке, фотографии в транспорте и фотографии под дождем. Фотографии Лайта и фотографии Эл, фотографии на которых они были вместе – все они огромным ворохом заполнили черный, украшенный порхающими бабочками, пакет.
Они говорили о всякой ерунде, как если бы просто были вместе, не являясь преступником Кирой и детективом L. Они целовались на верхней площадке Токийской телебашни и, напоследок, потратили пару тысяч иен на целую серию непристойных фотографий снятых в фотокиоске.
На следующий день Эл объявил, что Миса, вне всякого сомнения, является Кирой. Рем не стала ждать полного перечня неопровержимых доказательств. Эл добрался только до третьего, когда она убила его, погубив тем самым и себя.
Вернувшись с похорон, Лайт рухнул на кровать, ослабляя черный галстук. Вокруг него пестрели бесчисленные фотографии, запечатлевшие его и Эл - порознь и вместе.
Чуть позже Лайт разложил их в купленный по дороге домой фотоальбом и отложил в сторону –
Эту параллельную где-то непременно должную существовать реальность.
@музыка: MM-Putting Holes in Happiness
@настроение: I should have picked the photograph It lasted longer than you. (MM)
@темы: Рейтинг: PG-13, Light Yagami, L Lawliet
-
-
12.11.2012 в 13:12-
-
12.11.2012 в 13:25СПАСИБО
-
-
12.11.2012 в 13:49-
-
13.11.2012 в 19:56Вот это особенно:
Вернувшись с похорон, Лайт рухнул на кровать, ослабляя черный галстук. Вокруг него пестрели бесчисленные фотографии, запечатлевшие его и Эл - порознь и вместе.
Чуть позже Лайт разложил их в купленный по дороге домой фотоальбом и отложил в сторону –
Эту параллельную где-то непременно должную существовать реальность.
И мне безумно импонирует ваш язык и стиль) Очень хотелось бы, чтобы вы писали про них ещё и ещё, если это будет возможно)
-
-
17.11.2012 в 01:13Надеюсь, у вас еще много идей)
-
-
17.11.2012 в 18:10-
-
17.11.2012 в 18:14Вам мне хотелось бы сказать особенное Спасибо за «тонко» - мне очень и очень не хотелось скатиться во флафф.
-
-
17.11.2012 в 18:21И мне ОООЧЕНЬ приятно знать, что получилось канонно. Я хотела написать про них и для меня на самом деле важно, что их вы в тексте и увидели.
Спасибо! Надеюсь, ещё встретимся, в будущем, на страницах моих новых работ.)
-
-
17.11.2012 в 19:54