Тем, что они молчат, они кричат (с)
Название: Nine Ways Mello Woke Matt Up at an Ungodly Hour|Девять раз, когда Мелло будил Мэтта в несусветную рань
Автор: Underwater Owl
Переводчик: Drinni
Бета: Мисана Аоно (Балсара)
Статус: Закончен
Категория/Жанр: Slash/Humor, Romance
Рейтинг: R
Персонажи/Пейринг: Matt/Mello
Краткое содержание: Мелло появляется на пороге квартиры Мэтта с кучей новых шрамов и таким же отношением ко всему, как всегда. Мэтт пускает его к себе и терпит все выходки. Девять раз.
От переводчика: Огромное спасибо Стасу за предложенную помощь и собственно беттинг.
читать дальше
Сначала стука, а потом уже громыхания в дверь в три часа утра или около того не достаточно, чтобы заставить его отложить игровую приставку.
Криков того, кого он знает, Мелло, о помощи и ударов раскрытыми ладонями по дереву с очевидной болью и паникой, звучащими в его голосе, вот этого достаточно, чтобы он перепрыгнул через спинку дивана, отшвырнув сигарету в сторону раковины.
Он добирается до двери и открывает ее столь быстро, что Мелло спотыкается о порог и падает на Мэтта так, что, будь на его месте кто другой, это был бы киношный обморок и объятия, но это же Мелло, поэтому Мэтт получает плечом в солнечное сплетение и чувствует запах горелых волос и кожи.
И дело не в том, что он не обработал раны. Он не настолько туп. Он перевязан и все такое, просто он опять вел себя по-мелловски. Это когда он проводит часы без сна, добиваясь желаемого и не принимая душ, не заботясь о себе, не заморачиваясь фактом, что он ранен и нуждается в отдыхе.
Мэтта тревожит, что он настолько хорошо знает Мелло. Даже несмотря на то, что прошло уже много-много времени.
Но Мелло пришел к нему, поэтому он не обращает внимания на удар в солнечное сплетение и на тот факт, что уже просто обалдеть, как поздно, потому что блондин пришел к нему. Так что он втаскивает его в квартиру, роняет на диван и идет за аптечкой.
Часы на микроволновке показывают 4:22, но он не переводил их с летнего времени, да они еще и спешили на семнадцать минут, и, наверное, теоретически он гений, но вот прямо сейчас, с вырубившимся Мелло на его диване, он не может заниматься арифметикой. Он также знает, что, наверное, поэтому Мелло и умнее его. Он бы не забыл, как считать, из-за Мэтта. Но Мэтт еще и читает людей лучше, так что, возможно, здесь, в настоящем мире, они равны.
Часы показывают 6:03 к тому времени, как он полностью вымыл Мелло мягкими влажными полотенцами и использовал все антисептики в квартире (кроме средств в аптечке ДЛЯ КРАЙНИХ СЛУЧАЕВ под диваном) и половину бинтов. Он также подстриг почерневшие концы его волос и завернул парня в оборванный старый махровый халат, о существовании которого он вообще забыл.
Халат кроваво-красный, и из-за него Мелло выглядит совсем бескровным, а бинты кажутся еще белее на его коже.
Мэтту хватает мужества признать, что зрелище пугающее. Он проверяет на месте очки и не свалятся ли, набрасывает одеяло на своего нового постояльца и направляется к кровати.
Утром Мелло не просыпается, но Мэтт его знает, и это не страшно, потому что он, наверное, проспит, как минимум, до завтрашнего дня. Квартирка у него д*рьмовая, так что домовладелец и соседи не задают вопросов по поводу криков в коридорах, они все просто догадываются: «меньше знаешь – крепче спишь».
Первые несколько дней Мелло проводит по большей части без сознания, а последующие несколько он по самые гланды накачан обезболивающими и обмотан бинтами, халатами и одеялами; и Мэтт кормит его куриным супом с лапшой, чаем и еще обезболивающими, и витаминами, которые его девушка забыла в буфете, без конкретной цели, разве что он хочет избавиться от них, не испытывая чувства вины.
Но, не считая его возражений против витаминов, которые хакер легко обходит, благодаря его перекачанному лекарствами состоянию и следующей из этого внушаемости, Мелло – крайне дружелюбный постоялец.
Так что, конечно, Мэтт волнуется. Это же Мелло, вашу мать. Он не бывает дружелюбным, разве только ему что-то очень-очень сильно надо. И даже в этом случае он не становится дружелюбным, пока сначала не наставит на объект своего желания пушку, наорет на него, попытается поджечь, попробует эмоционально шантажировать, оголит немного кожи, попялится на него в недоумении и только тогда попробует вежливость.
Дружелюбие означает, что он не в себе. Может, дело в шрамах, потому что он был раньше таким красивым… и в то время, как Мэтт считает, что он и теперь такой, он догадывается, что Мелло, может быть, совсем другого мнения.
Хакер подолгу с ним сидит и недосыпает ради него, уворачиваясь от его рук, когда начинает действовать Демерол, и он принимается пытаться скормить Мэтту витамины, потому что он ни черта не спит, и, наверное, ему от этого ничего хорошего не будет. Ну, по крайней мере, Мэтт получает именно такое хихикающее объяснение.
Гораздо труднее играть в компьютерные игры, когда кто-то пытается впихнуть в тебя лекарства, особенно, если ты не можешь просто ударить его, потому что Мелло и так больно, и это было бы нечестно.
Иногда, часов в пять утра, он всерьез рассматривает вариант просто связать придурка поясом от халата, но в итоге только отправляется делать кофе и ромашковый чай для Мелло, и, слушая последующее ворчание, он чувствует себя гораздо лучше.
Шаги в правильном направлении. Шажки ребенка, но все-таки.
Мелло пришел, имея только вещи, которые были на нем, и большая часть их была либо срезана с него, либо просто стащена и выкинута Мэттом.
Когда Мелло достаточно пришел в себя, чтобы спросить о том, куда делись вещи, он еще долгое время потом бесился. Хотя шрамы на его лице требовали некоторого привыкания, и, несомненно, делали его более зловещим на вид, тот факт, что волосы в данный момент придавали ему сходство с одуванчиком, как-то уменьшал серьезность всего происшествия.
Но от этого Мелло сердился ничуть не меньше.
В конце концов, он настоял на том, чтобы ему выдали что-то кроме халата. Мэтт сказал ему, выходя за сигаретами, что он может выбрать, что пожелает. Вот до чего его довел Мелло. В час ночи кончились сигареты. Он обвинял во всем стресс.
Когда он вернулся, разодуванченный Мелло сидел на кухне в единственных черных штанах, которые у него имелись, и о чьем существовании он не помнил, и в черно-белой полосатой майке, которая была длинновата ему в рукавах.
- Ты похож на девятилетнюю девчонку, которая нарядилась на Хэллоуин заключенным, - замечает Мэтт, зажигая одну сигарету от конца другой. Он теперь курит непрерывно. Это Мелло виноват.
Мелло швыряет в него кофейную чашку и промахивается.
- Мэтт.
Он не открывает глаз. Три утра. Он не спал, когда Мелло постучался к нему, но должен был. Кто не спит в три часа утра?
- Мэтт, ты, сволочь.
Если он не будет шевелиться, Мелло, возможно, уйдет. Он слышит, как дверь чуть приоткрывается. Свет от оголенной лампочки в коридоре режет глаза даже через веки.
- Мэтт!
Если он не будет шевелиться, Мелло, возможно, уйдет.
- Что? Боже, бл*.
Он уже подумывает о том, чтобы сесть, когда Мелло врывается, останавливается в дверном проеме, а потом прямо-таки крадется к кровати. Секунду Мэтт думает, что, возможно, зря он разрешил ему поселиться здесь, эта мысль мелькает за тот промежуток времени, который требуется Мелло, чтобы поднять ногу, обутую в черный армейский ботинок, и снова опустить ее на пол. Еще четыре шага, и он у кровати.
Мэтт чувствует, как дергается кровать, когда Мелло приземляется на нее, падая на колени. Матрас взвизгивает, протестуя, и Мэтт стонет и переворачивается на живот. Мэтт думает, не флирт ли это, но Мелло его не трогает. Его волосы разметаны по подушке, и что-то ледяное и твердое прикасается к лодыжке Мэтта.
- Они с железными носами? – И перейдем к более важному. – Убери их нах*р из моей кровати.
Мелло быстро разбирается с ботинками, в то время, как Мэтт пытается нашарить в голове общее понятие о словах и языке, и о факте, что хотя, может быть, ему бы и хотелось, чтобы Мелло в его кровати был обычным делом, но реальность от этого определенно далека.
- Мелло, - он прочищает горло. Ему нужно сигарета. – Какого хрена?
Глаза Мелло почему-то выглядят как-то необычно. Возможно, этот взгляд Мэтт вообще прежде не видел. Именно поэтому у него уходит на двенадцать секунд больше, чем обычно, на определение.
- Тебе страшно?
Удар в плечо, который он получает, когда смеется, точно, точно, точно того стоит.
- Ты смотрел телек.
Уж это ему известно, звуки не давали ему уснуть. Он слышал кучу Латыни, немного рычания, и все это перемежалось ночной рекламой секс-товаров. Он бы встал и высказал кое-что, но… Мелло приподнимается, его голос тусклый и слабый.
- Экзорцист.
Мэтт тут же впадает в истерику. Мелло вообще-то не должен быть способен бить так сильно, левой рукой, лежа на боку, но он умудряется его завести, что лишь приводит к громкому, свистящему и неконтролируемому смеху.
- Иди на хрен, – в конце концов, огрызается Мелло и начинает отстраняться, так что Мэтт хватает его и притягивает ближе, не давая вырваться.
- Мелло, - говорит он, слегка откидывая голову, потому что у него полный рот светлых волос, а это не очень-то приятно, - ты мочишь всяких придурков регулярно. Ты умеешь обращаться со взрывчаткой. Ты борешься с человеком, который может убить тебя, только взглянув и записав твое имя. Ты как нечего делать распоряжаешься несколькими мафиозными авторитетами. Ты угрожал Богу Смерти пару недель назад. Что бы они там ни изгоняли в Экзорцисте, ты смог бы это убить.
Мелло смотрит на него с новой, чуднОй улыбкой, и с практически мечтательными глазами. Нет, погодите, они блестят.
- И ты накурился?
Сонный кивок.
- Спи давай, хрен с тобой. Ты мне должен траву утром.
Еще кивок.
- И еще, ты единственный человек, которого я знаю, кто способен ударить кого-то в таком состоянии.
Кивки кончились. Его глаза закрылись.
- Спокойной ночи, Мелло.
Мэтт слышит, как хлопает дверь, и высовывает голову в прихожую. Хватит, это, бл*дь, значит, хватит.
- Заткнитесь!
Мелло там нет. Он мог бы поклясться, что слышал, как он говорил. Он и сейчас слышит, как он говорит. И он говорит другим голосом, более низким. Мэтт слышит глухой стук, с таким кого-то впечатывают в стену. На какую-то безумную долю секунды он думает, а что если они там дерутся, хотя он-то прекрасно, бл*дь, знает, что там творится.
Маленькая блондинистая с*чка притащил кого-то в квартиру Мэтта. Это либо его прижали к стене, либо он кого-то к ней прижимает, и они в квартире Мэтта. В этом проблема.
Он, может быть, чуть-чуть ревнует.
Конечно, он ничего не может сделать с этим осознанием. Оно его полностью парализует, всеми своими последствиями и возможностями, и долгое мгновение он вспоминает Лолиета, и мыслит голыми процентами, насколько это может все испортить.
Цифры пугают его. Он никогда так хорошо не обращался с цифрами, как Мелло или Ниа. Он просто занимался компьютерами, лазейками и отчаянными попытками предугадать неожиданное.
- Мэтт.
Он мгновенно просыпается и в руке у него уже сжата пушка к моменту, когда Мелло толкает дверь его комнаты и заскакивает внутрь, не обращая ни на что внимания. Он даже не спрашивает, откуда Мелло знает, что его не пристрелят, просто откладывает ее и позволяет уменьшиться уровню адреналина.
Наверное, это была ошибкой. Через секунду или две похмелье и дикая усталость дают о себе знать.
- Доброе утро.
- Ты серьезно?
Мелло ведет себя дружелюбно. Это потому что он хочет чего-то, и знает, что не может наставить на Мэтта пушку, что орать на него бесполезно, с него все стечет как с тефлонового покрытия, что он спокойно относится к пожарам и прекрасно способен упасть и откатиться (сам видел много раз), что эмоциональный шантаж кончится его выселением… и вот, он здесь, в майке с прорезями на плечах, и кто знал, что два дюйма кожи Мелло могут настолько затруднить мыслительный процесс Мэтта?
Он где-то здесь потерял свою логическую цепочку. На самом деле, она разорвалась, и отдельные звенья со звоном падают на пол. Мелло все еще говорит.
- … наблюдение для меня, я пришел сюда, потому что знал, что ты лучший…
Мэтт только моргает, и Мелло делает паузу.
Оба молчат.
Мелло сдается первым, всегда так. Он слишком импульсивный, ему об этом вечно все говорили, даже Ниа, и именно поэтому он никогда не прислушивался.
- Итак, потому что я знал, что ты лучший, и потому что ты… ты. Заткнись, бл*дь, не смотри на меня так. Мне нужно, чтобы ты понаставил жучков в квартире того парня. Это для тебя нетрудно, ты же гений в этих штучках.
Мэтт стонет, но они оба знают, что он это сделает. Даже если только потому, что Мелло на два дюйма приблизился к тому, чтобы сказать то, что Мэтт никогда не скажет. Два дюйма плеча и два дюйма дружбы, и на этот раз Мэтта наверняка грохнут.
А ему плевать.
Если бы Мелло притащил незнакомца домой один раз, может быть, это бы было не так уж страшно. Он говорил себе, что забыл уже об этом, вышел на улицу и купил новую игру, разнес в ней всех в пух и прах, поставил на прослушку квартиру и крутил записи. Делал то, что ему нравилось, что у него получалось, и просто жил дальше.
А потом в его прихожей опять кто-то стонет посреди ночи. И вот просто так, принимается решение.
Он вырывается из своей комнаты, таща пару джинс, на случай если Мелло нравятся повыше, и будет драка. Он не хочет драться в кем-то голым в своей прихожей. К тому же так он сможет погнать его по улице и забить до смерти стулом с кухни. Наверное, сказывается недостаток сна.
К стене прижат не Мелло. Насколько Мэтт не удивлен? Он всегда был наглым маленьким сопляком. Но так даже лучше, потому что он может схватить Мелло за плечи и оторвать его от другого мужчины, которого он вообще едва видит, и пихнуть его в сторону дивана.
- Мэтт, ты псих!
Мелло орет на него, парень орет на него, и Мэтт думает, что, по ходу, им всем не помешала бы сигаретка, уж ему точно, она его прекрасно успокоила бы, и он полностью готов бы был признать, что его поведение неразумно.
Едва незнакомец оказывается за дверью, Мелло со всей силы вмазывает Мэтту, который принимает удар, и хватает его за руку, чтобы притянуть ближе. Мелло, должно быть, пил, потому что он спотыкается и падает на Мэтта, который ловит его и разворачивает их, поднимает его и впечатывает в дверь.
Он чувствует это в теле Мелло, в ту секунду, когда он осознает, что они не дерутся, они трахаются, и ему так сильно кусают губы, что он ощущает вкус крови в странном сочетании с водкой и шоколадом. Наверное, это должно быть отвратительно, но это так заводит, что он не может дышать.
Мелло можно назвать по-всякому, но уж точно не деликатным. И это распространяется на большинство значений слова. Очевидно, «тихий» тоже включено в этот список, потому что его тайная вылазка в гостиную сопровождается таким шумом, что и мертвого разбудит. Уж точно он будит Мэтта и сгоняет его с дивана.
О, черт, нет.
- Тронешь X-box, и я нашпигую тебя свинцом, Живчик.
Мелло поднимает взгляд на него и сердито смотрит. Он выглядит реально разозленным. Что означает, разумеется, что, раз Мэтт ничего особо плохого не сделал, он, скорее всего, злится на самого себя и проецирует это на Мэтта.
- Крестный отец? Вот во что ты играешь?
Мэтт ему не отвечает. Он вполне уверен, что под диванной подушкой есть пистолет, но пока не тянется за ним. Пока Мелло не раскроет его обман.
- Если только он не желтый и круглый, за ним не гоняются призраки и он не питается исключительно фруктами…
Его очки запутались в волосах. Когда он пытается стянуть их с головы, они зацепляются и тянут, и отвлекают его достаточно долго, чтобы Мелло успел сделать еще один шаг к телевизору и окружающей электронике.
- Мелло.
Это похоже на игру в светофор. Мелло снова останавливается.
- Что плохого тебе сделал Пакмэн?
Мелло бормочет что-то определенно непечатное на языке, на котором он, наверное, всегда говорил, прежде чем стал просто Мелло, но слова с каждым днем звучат все менее отчетливо. Мэтт верно переводит: конкретного ответа он не получит.
Мелло направляется на кухню, по-прежнему бормоча, и Мэтт закрывает глаза и думает о том, какого хрена гении вечно ведут себя как лунатики.
Позже, на следующее утро, он застает Мелло за разговором с игровой системой. Если честно, то он пьян (уже), но все-таки несколько сбивает столку, когда наталкиваешься на кого-то, издающего звуки аля «бип-бип-брррлиип» и называющего твой X-box Изабель с легкой, злобной фамильярностью
- Проснись, бл*дь!
Он заснул, положив голову на руки, на кухонном столе. Рука Мелло на его плече, жестокая сторона ободрения, щипает его, чтобы проснулся, и он садится прямо, будто ничего и не было. Он слышит голоса, идущие из оборудования. Жучки громко и четко улавливают звуки.
- Я тебе говорил, - бормочет он и роняет голову обратно на руки.
- Придурок, - говорит Мелло, который в нем никогда и не сомневался, но все равно жаловался, потому что бинты с него сняты, игра началась, и они занимались сексом. Он и Мэтт.
Мэтт видит взгляд глаз Мелло и ухмыляется, потому что он предвидел наступление чего-то, о чем Мелло не подумал, несмотря даже на то, что он только третий и не стоит того, чтобы на него обращали внимание большую часть времени. Приятно побить его время от времени.
Не считая, что Мелло побеждает, конечно, своим маленьким припрятанным в рукаве козырем: но просто наклоняется и невинно целует Мэтта. Если двух дюймов дружбы и двух дюймов кожи прежде хватало, чтобы он заколебался, то от этого он практически превращается в лужицу. Мелло об этом не знает, иначе он бы рассердился. Мэтт рад.
- Давай закажем пиццу, - поддаваясь порыву, говорит Мэтт, – и купим водки, - Мелло любит водку, - и текилы, - для него самого, - и второй по дешевости шоколад на витрине. А потом мы сможем посмотреть фильм.
Мелло моргает, его лицо морщится, выражая недоверие. Мэтту легче читать его после ожогов, потому что Мелло снова привыкает к своему лицу и больше не может вести себя, будто это пластика. Одна бровь приподнята, глаза чуть расширяются в непонимании, нижняя губа зажата между зубами. Теперь он весь неловкие, напряженные линии и новизна. Он, бл*дь, просто прекрасен, когда такой.
- Какой фильм?
На самом деле он спрашивает почему сейчас? Когда Мелло только заварил всю эту кашу, и игра вот-вот начнется. Мэтт пытается придумать, как облечь свой ответ в слова.
Потому что сейчас мы оба живы, и потому что я как никогда близок к тому, чтобы ты был моим, и потому что у тебя язык заплетается, когда ты пьян, а от шоколада ты улыбаешься, и потому что я хочу есть, а пицца в местечке вниз по улице вкусная, и ты будешь слизывать жир с пальцев, и мы можем позволить себе быть детьми хоть на тридцать е*учих секунд.
- Как насчет Экзорциста?
Мелло понимает все. Он бьет Мэтта по плечу очень, бл*дь, сильно, но он улыбается, значит, он все понимает.
Мэтт счастлив.
Переводчик: Drinni
Бета: Мисана Аоно (Балсара)
Статус: Закончен
Категория/Жанр: Slash/Humor, Romance
Рейтинг: R
Персонажи/Пейринг: Matt/Mello
Краткое содержание: Мелло появляется на пороге квартиры Мэтта с кучей новых шрамов и таким же отношением ко всему, как всегда. Мэтт пускает его к себе и терпит все выходки. Девять раз.
От переводчика: Огромное спасибо Стасу за предложенную помощь и собственно беттинг.
читать дальше
Паника.
Сначала стука, а потом уже громыхания в дверь в три часа утра или около того не достаточно, чтобы заставить его отложить игровую приставку.
Криков того, кого он знает, Мелло, о помощи и ударов раскрытыми ладонями по дереву с очевидной болью и паникой, звучащими в его голосе, вот этого достаточно, чтобы он перепрыгнул через спинку дивана, отшвырнув сигарету в сторону раковины.
Он добирается до двери и открывает ее столь быстро, что Мелло спотыкается о порог и падает на Мэтта так, что, будь на его месте кто другой, это был бы киношный обморок и объятия, но это же Мелло, поэтому Мэтт получает плечом в солнечное сплетение и чувствует запах горелых волос и кожи.
И дело не в том, что он не обработал раны. Он не настолько туп. Он перевязан и все такое, просто он опять вел себя по-мелловски. Это когда он проводит часы без сна, добиваясь желаемого и не принимая душ, не заботясь о себе, не заморачиваясь фактом, что он ранен и нуждается в отдыхе.
Мэтта тревожит, что он настолько хорошо знает Мелло. Даже несмотря на то, что прошло уже много-много времени.
Но Мелло пришел к нему, поэтому он не обращает внимания на удар в солнечное сплетение и на тот факт, что уже просто обалдеть, как поздно, потому что блондин пришел к нему. Так что он втаскивает его в квартиру, роняет на диван и идет за аптечкой.
Часы на микроволновке показывают 4:22, но он не переводил их с летнего времени, да они еще и спешили на семнадцать минут, и, наверное, теоретически он гений, но вот прямо сейчас, с вырубившимся Мелло на его диване, он не может заниматься арифметикой. Он также знает, что, наверное, поэтому Мелло и умнее его. Он бы не забыл, как считать, из-за Мэтта. Но Мэтт еще и читает людей лучше, так что, возможно, здесь, в настоящем мире, они равны.
Часы показывают 6:03 к тому времени, как он полностью вымыл Мелло мягкими влажными полотенцами и использовал все антисептики в квартире (кроме средств в аптечке ДЛЯ КРАЙНИХ СЛУЧАЕВ под диваном) и половину бинтов. Он также подстриг почерневшие концы его волос и завернул парня в оборванный старый махровый халат, о существовании которого он вообще забыл.
Халат кроваво-красный, и из-за него Мелло выглядит совсем бескровным, а бинты кажутся еще белее на его коже.
Мэтту хватает мужества признать, что зрелище пугающее. Он проверяет на месте очки и не свалятся ли, набрасывает одеяло на своего нового постояльца и направляется к кровати.
Утром Мелло не просыпается, но Мэтт его знает, и это не страшно, потому что он, наверное, проспит, как минимум, до завтрашнего дня. Квартирка у него д*рьмовая, так что домовладелец и соседи не задают вопросов по поводу криков в коридорах, они все просто догадываются: «меньше знаешь – крепче спишь».
Бдительность
Первые несколько дней Мелло проводит по большей части без сознания, а последующие несколько он по самые гланды накачан обезболивающими и обмотан бинтами, халатами и одеялами; и Мэтт кормит его куриным супом с лапшой, чаем и еще обезболивающими, и витаминами, которые его девушка забыла в буфете, без конкретной цели, разве что он хочет избавиться от них, не испытывая чувства вины.
Но, не считая его возражений против витаминов, которые хакер легко обходит, благодаря его перекачанному лекарствами состоянию и следующей из этого внушаемости, Мелло – крайне дружелюбный постоялец.
Так что, конечно, Мэтт волнуется. Это же Мелло, вашу мать. Он не бывает дружелюбным, разве только ему что-то очень-очень сильно надо. И даже в этом случае он не становится дружелюбным, пока сначала не наставит на объект своего желания пушку, наорет на него, попытается поджечь, попробует эмоционально шантажировать, оголит немного кожи, попялится на него в недоумении и только тогда попробует вежливость.
Дружелюбие означает, что он не в себе. Может, дело в шрамах, потому что он был раньше таким красивым… и в то время, как Мэтт считает, что он и теперь такой, он догадывается, что Мелло, может быть, совсем другого мнения.
Хакер подолгу с ним сидит и недосыпает ради него, уворачиваясь от его рук, когда начинает действовать Демерол, и он принимается пытаться скормить Мэтту витамины, потому что он ни черта не спит, и, наверное, ему от этого ничего хорошего не будет. Ну, по крайней мере, Мэтт получает именно такое хихикающее объяснение.
Гораздо труднее играть в компьютерные игры, когда кто-то пытается впихнуть в тебя лекарства, особенно, если ты не можешь просто ударить его, потому что Мелло и так больно, и это было бы нечестно.
Иногда, часов в пять утра, он всерьез рассматривает вариант просто связать придурка поясом от халата, но в итоге только отправляется делать кофе и ромашковый чай для Мелло, и, слушая последующее ворчание, он чувствует себя гораздо лучше.
Шаги в правильном направлении. Шажки ребенка, но все-таки.
Вина.
Мелло пришел, имея только вещи, которые были на нем, и большая часть их была либо срезана с него, либо просто стащена и выкинута Мэттом.
Когда Мелло достаточно пришел в себя, чтобы спросить о том, куда делись вещи, он еще долгое время потом бесился. Хотя шрамы на его лице требовали некоторого привыкания, и, несомненно, делали его более зловещим на вид, тот факт, что волосы в данный момент придавали ему сходство с одуванчиком, как-то уменьшал серьезность всего происшествия.
Но от этого Мелло сердился ничуть не меньше.
В конце концов, он настоял на том, чтобы ему выдали что-то кроме халата. Мэтт сказал ему, выходя за сигаретами, что он может выбрать, что пожелает. Вот до чего его довел Мелло. В час ночи кончились сигареты. Он обвинял во всем стресс.
Когда он вернулся, разодуванченный Мелло сидел на кухне в единственных черных штанах, которые у него имелись, и о чьем существовании он не помнил, и в черно-белой полосатой майке, которая была длинновата ему в рукавах.
- Ты похож на девятилетнюю девчонку, которая нарядилась на Хэллоуин заключенным, - замечает Мэтт, зажигая одну сигарету от конца другой. Он теперь курит непрерывно. Это Мелло виноват.
Мелло швыряет в него кофейную чашку и промахивается.
Испуг.
- Мэтт.
Он не открывает глаз. Три утра. Он не спал, когда Мелло постучался к нему, но должен был. Кто не спит в три часа утра?
- Мэтт, ты, сволочь.
Если он не будет шевелиться, Мелло, возможно, уйдет. Он слышит, как дверь чуть приоткрывается. Свет от оголенной лампочки в коридоре режет глаза даже через веки.
- Мэтт!
Если он не будет шевелиться, Мелло, возможно, уйдет.
- Что? Боже, бл*.
Он уже подумывает о том, чтобы сесть, когда Мелло врывается, останавливается в дверном проеме, а потом прямо-таки крадется к кровати. Секунду Мэтт думает, что, возможно, зря он разрешил ему поселиться здесь, эта мысль мелькает за тот промежуток времени, который требуется Мелло, чтобы поднять ногу, обутую в черный армейский ботинок, и снова опустить ее на пол. Еще четыре шага, и он у кровати.
Мэтт чувствует, как дергается кровать, когда Мелло приземляется на нее, падая на колени. Матрас взвизгивает, протестуя, и Мэтт стонет и переворачивается на живот. Мэтт думает, не флирт ли это, но Мелло его не трогает. Его волосы разметаны по подушке, и что-то ледяное и твердое прикасается к лодыжке Мэтта.
- Они с железными носами? – И перейдем к более важному. – Убери их нах*р из моей кровати.
Мелло быстро разбирается с ботинками, в то время, как Мэтт пытается нашарить в голове общее понятие о словах и языке, и о факте, что хотя, может быть, ему бы и хотелось, чтобы Мелло в его кровати был обычным делом, но реальность от этого определенно далека.
- Мелло, - он прочищает горло. Ему нужно сигарета. – Какого хрена?
Глаза Мелло почему-то выглядят как-то необычно. Возможно, этот взгляд Мэтт вообще прежде не видел. Именно поэтому у него уходит на двенадцать секунд больше, чем обычно, на определение.
- Тебе страшно?
Удар в плечо, который он получает, когда смеется, точно, точно, точно того стоит.
- Ты смотрел телек.
Уж это ему известно, звуки не давали ему уснуть. Он слышал кучу Латыни, немного рычания, и все это перемежалось ночной рекламой секс-товаров. Он бы встал и высказал кое-что, но… Мелло приподнимается, его голос тусклый и слабый.
- Экзорцист.
Мэтт тут же впадает в истерику. Мелло вообще-то не должен быть способен бить так сильно, левой рукой, лежа на боку, но он умудряется его завести, что лишь приводит к громкому, свистящему и неконтролируемому смеху.
- Иди на хрен, – в конце концов, огрызается Мелло и начинает отстраняться, так что Мэтт хватает его и притягивает ближе, не давая вырваться.
- Мелло, - говорит он, слегка откидывая голову, потому что у него полный рот светлых волос, а это не очень-то приятно, - ты мочишь всяких придурков регулярно. Ты умеешь обращаться со взрывчаткой. Ты борешься с человеком, который может убить тебя, только взглянув и записав твое имя. Ты как нечего делать распоряжаешься несколькими мафиозными авторитетами. Ты угрожал Богу Смерти пару недель назад. Что бы они там ни изгоняли в Экзорцисте, ты смог бы это убить.
Мелло смотрит на него с новой, чуднОй улыбкой, и с практически мечтательными глазами. Нет, погодите, они блестят.
- И ты накурился?
Сонный кивок.
- Спи давай, хрен с тобой. Ты мне должен траву утром.
Еще кивок.
- И еще, ты единственный человек, которого я знаю, кто способен ударить кого-то в таком состоянии.
Кивки кончились. Его глаза закрылись.
- Спокойной ночи, Мелло.
Ревность.
Мэтт слышит, как хлопает дверь, и высовывает голову в прихожую. Хватит, это, бл*дь, значит, хватит.
- Заткнитесь!
Мелло там нет. Он мог бы поклясться, что слышал, как он говорил. Он и сейчас слышит, как он говорит. И он говорит другим голосом, более низким. Мэтт слышит глухой стук, с таким кого-то впечатывают в стену. На какую-то безумную долю секунды он думает, а что если они там дерутся, хотя он-то прекрасно, бл*дь, знает, что там творится.
Маленькая блондинистая с*чка притащил кого-то в квартиру Мэтта. Это либо его прижали к стене, либо он кого-то к ней прижимает, и они в квартире Мэтта. В этом проблема.
Он, может быть, чуть-чуть ревнует.
Конечно, он ничего не может сделать с этим осознанием. Оно его полностью парализует, всеми своими последствиями и возможностями, и долгое мгновение он вспоминает Лолиета, и мыслит голыми процентами, насколько это может все испортить.
Цифры пугают его. Он никогда так хорошо не обращался с цифрами, как Мелло или Ниа. Он просто занимался компьютерами, лазейками и отчаянными попытками предугадать неожиданное.
Использование.
- Мэтт.
Он мгновенно просыпается и в руке у него уже сжата пушка к моменту, когда Мелло толкает дверь его комнаты и заскакивает внутрь, не обращая ни на что внимания. Он даже не спрашивает, откуда Мелло знает, что его не пристрелят, просто откладывает ее и позволяет уменьшиться уровню адреналина.
Наверное, это была ошибкой. Через секунду или две похмелье и дикая усталость дают о себе знать.
- Доброе утро.
- Ты серьезно?
Мелло ведет себя дружелюбно. Это потому что он хочет чего-то, и знает, что не может наставить на Мэтта пушку, что орать на него бесполезно, с него все стечет как с тефлонового покрытия, что он спокойно относится к пожарам и прекрасно способен упасть и откатиться (сам видел много раз), что эмоциональный шантаж кончится его выселением… и вот, он здесь, в майке с прорезями на плечах, и кто знал, что два дюйма кожи Мелло могут настолько затруднить мыслительный процесс Мэтта?
Он где-то здесь потерял свою логическую цепочку. На самом деле, она разорвалась, и отдельные звенья со звоном падают на пол. Мелло все еще говорит.
- … наблюдение для меня, я пришел сюда, потому что знал, что ты лучший…
Мэтт только моргает, и Мелло делает паузу.
Оба молчат.
Мелло сдается первым, всегда так. Он слишком импульсивный, ему об этом вечно все говорили, даже Ниа, и именно поэтому он никогда не прислушивался.
- Итак, потому что я знал, что ты лучший, и потому что ты… ты. Заткнись, бл*дь, не смотри на меня так. Мне нужно, чтобы ты понаставил жучков в квартире того парня. Это для тебя нетрудно, ты же гений в этих штучках.
Мэтт стонет, но они оба знают, что он это сделает. Даже если только потому, что Мелло на два дюйма приблизился к тому, чтобы сказать то, что Мэтт никогда не скажет. Два дюйма плеча и два дюйма дружбы, и на этот раз Мэтта наверняка грохнут.
А ему плевать.
Лунатизм.
Если бы Мелло притащил незнакомца домой один раз, может быть, это бы было не так уж страшно. Он говорил себе, что забыл уже об этом, вышел на улицу и купил новую игру, разнес в ней всех в пух и прах, поставил на прослушку квартиру и крутил записи. Делал то, что ему нравилось, что у него получалось, и просто жил дальше.
А потом в его прихожей опять кто-то стонет посреди ночи. И вот просто так, принимается решение.
Он вырывается из своей комнаты, таща пару джинс, на случай если Мелло нравятся повыше, и будет драка. Он не хочет драться в кем-то голым в своей прихожей. К тому же так он сможет погнать его по улице и забить до смерти стулом с кухни. Наверное, сказывается недостаток сна.
К стене прижат не Мелло. Насколько Мэтт не удивлен? Он всегда был наглым маленьким сопляком. Но так даже лучше, потому что он может схватить Мелло за плечи и оторвать его от другого мужчины, которого он вообще едва видит, и пихнуть его в сторону дивана.
- Мэтт, ты псих!
Мелло орет на него, парень орет на него, и Мэтт думает, что, по ходу, им всем не помешала бы сигаретка, уж ему точно, она его прекрасно успокоила бы, и он полностью готов бы был признать, что его поведение неразумно.
Едва незнакомец оказывается за дверью, Мелло со всей силы вмазывает Мэтту, который принимает удар, и хватает его за руку, чтобы притянуть ближе. Мелло, должно быть, пил, потому что он спотыкается и падает на Мэтта, который ловит его и разворачивает их, поднимает его и впечатывает в дверь.
Он чувствует это в теле Мелло, в ту секунду, когда он осознает, что они не дерутся, они трахаются, и ему так сильно кусают губы, что он ощущает вкус крови в странном сочетании с водкой и шоколадом. Наверное, это должно быть отвратительно, но это так заводит, что он не может дышать.
Отвлечение.
Мелло можно назвать по-всякому, но уж точно не деликатным. И это распространяется на большинство значений слова. Очевидно, «тихий» тоже включено в этот список, потому что его тайная вылазка в гостиную сопровождается таким шумом, что и мертвого разбудит. Уж точно он будит Мэтта и сгоняет его с дивана.
О, черт, нет.
- Тронешь X-box, и я нашпигую тебя свинцом, Живчик.
Мелло поднимает взгляд на него и сердито смотрит. Он выглядит реально разозленным. Что означает, разумеется, что, раз Мэтт ничего особо плохого не сделал, он, скорее всего, злится на самого себя и проецирует это на Мэтта.
- Крестный отец? Вот во что ты играешь?
Мэтт ему не отвечает. Он вполне уверен, что под диванной подушкой есть пистолет, но пока не тянется за ним. Пока Мелло не раскроет его обман.
- Если только он не желтый и круглый, за ним не гоняются призраки и он не питается исключительно фруктами…
Его очки запутались в волосах. Когда он пытается стянуть их с головы, они зацепляются и тянут, и отвлекают его достаточно долго, чтобы Мелло успел сделать еще один шаг к телевизору и окружающей электронике.
- Мелло.
Это похоже на игру в светофор. Мелло снова останавливается.
- Что плохого тебе сделал Пакмэн?
Мелло бормочет что-то определенно непечатное на языке, на котором он, наверное, всегда говорил, прежде чем стал просто Мелло, но слова с каждым днем звучат все менее отчетливо. Мэтт верно переводит: конкретного ответа он не получит.
Мелло направляется на кухню, по-прежнему бормоча, и Мэтт закрывает глаза и думает о том, какого хрена гении вечно ведут себя как лунатики.
Позже, на следующее утро, он застает Мелло за разговором с игровой системой. Если честно, то он пьян (уже), но все-таки несколько сбивает столку, когда наталкиваешься на кого-то, издающего звуки аля «бип-бип-брррлиип» и называющего твой X-box Изабель с легкой, злобной фамильярностью
Передышка.
- Проснись, бл*дь!
Он заснул, положив голову на руки, на кухонном столе. Рука Мелло на его плече, жестокая сторона ободрения, щипает его, чтобы проснулся, и он садится прямо, будто ничего и не было. Он слышит голоса, идущие из оборудования. Жучки громко и четко улавливают звуки.
- Я тебе говорил, - бормочет он и роняет голову обратно на руки.
- Придурок, - говорит Мелло, который в нем никогда и не сомневался, но все равно жаловался, потому что бинты с него сняты, игра началась, и они занимались сексом. Он и Мэтт.
Мэтт видит взгляд глаз Мелло и ухмыляется, потому что он предвидел наступление чего-то, о чем Мелло не подумал, несмотря даже на то, что он только третий и не стоит того, чтобы на него обращали внимание большую часть времени. Приятно побить его время от времени.
Не считая, что Мелло побеждает, конечно, своим маленьким припрятанным в рукаве козырем: но просто наклоняется и невинно целует Мэтта. Если двух дюймов дружбы и двух дюймов кожи прежде хватало, чтобы он заколебался, то от этого он практически превращается в лужицу. Мелло об этом не знает, иначе он бы рассердился. Мэтт рад.
- Давай закажем пиццу, - поддаваясь порыву, говорит Мэтт, – и купим водки, - Мелло любит водку, - и текилы, - для него самого, - и второй по дешевости шоколад на витрине. А потом мы сможем посмотреть фильм.
Мелло моргает, его лицо морщится, выражая недоверие. Мэтту легче читать его после ожогов, потому что Мелло снова привыкает к своему лицу и больше не может вести себя, будто это пластика. Одна бровь приподнята, глаза чуть расширяются в непонимании, нижняя губа зажата между зубами. Теперь он весь неловкие, напряженные линии и новизна. Он, бл*дь, просто прекрасен, когда такой.
- Какой фильм?
На самом деле он спрашивает почему сейчас? Когда Мелло только заварил всю эту кашу, и игра вот-вот начнется. Мэтт пытается придумать, как облечь свой ответ в слова.
Потому что сейчас мы оба живы, и потому что я как никогда близок к тому, чтобы ты был моим, и потому что у тебя язык заплетается, когда ты пьян, а от шоколада ты улыбаешься, и потому что я хочу есть, а пицца в местечке вниз по улице вкусная, и ты будешь слизывать жир с пальцев, и мы можем позволить себе быть детьми хоть на тридцать е*учих секунд.
- Как насчет Экзорциста?
Мелло понимает все. Он бьет Мэтта по плечу очень, бл*дь, сильно, но он улыбается, значит, он все понимает.
Мэтт счастлив.
@темы: Рейтинг: R, Mello, Matt, Переводы
-
-
25.11.2010 в 23:05-
-
25.11.2010 в 23:06ЗЫ Буслаев рулит))
-
-
26.11.2010 в 18:24ЗЫ ага)))