"Шах и мат"

[DeathNote-Fanfiki]

Название: «Шах и мат»
Автор: Eru-sama
Бета: Нет. И не было никогда...
Гамма: Нет. Может, кто хочет?..
Фэндом: Тетрадь Смерти, конечно...
Пейринг: Лайт/L
Рейтинг: R (хотела NC-17, но природная скромность... в общем, не вышло, потому и скомкано)
Жанр: Яой, драма, ангст (наверное...), немного бреда, POV Лайта и L, AU (Лайт и Рюдзаки скованы цепями, но Лайт всё помнит про Тетрадь).
Дисклеймер: Герои не мои, бред мой...
Посвящение: SuNandRaiN, Misa-sama, Кумагору, и, конечно, моей любимой сестрёнкеLira7Sirin . И всем яойным и НЦшным фикам, когда-либо мною прочитанных. Но сделано на заказ SuNandRaiN. Вам хотелось извращенства?.. Получите, распишитесь.
От автора: Я, чесслово, жала из себя НЦу... но тут так вышло.
Предупреждения: Мняя...?
Лайт:
Ты вытаскиваешь большой палец правой руки изо рта, а за ним тянется тонкая нить слюны. Вытаскиваешь лишь затем, чтобы опять приложить его к губе. Я ненавижу это. А ещё я ненавижу то, как ты целыми днями ешь свои дебильные сладости. Ненавижу твою согнутую спину, из которой выпирают крылья лопаток. Ненавижу твои хрупкие пальцы, которыми ты либо держишь бумаги по моему делу, либо размешиваешь сахар в чашке.
Мне кажется, что я всегда это ненавидел. Ещё до знакомства с тобой.
– Лайт-кун, что с тобой? – Ну вот. Опять ты смотришь на меня этим ничего не выражающим взглядом. Ты меня раздражаешь, L. И особенно твои глаза. Они похожи на лягушачьи, и иногда мне очень хочется выдавить их собственными руками, чтобы ты никогда больше не глядел на меня так. Никогда.
– Ничего, Рюдзаки, я просто задумался. – Я отвожу взгляд от твоих длинных и тонких пальцев, пытаясь улыбаться.
«Помни, что сейчас ты очень хочешь поймать Киру, и L твой друг...».
Да, сейчас я не Кира. И если бы не эти наручники, я бы с радостью взялся опять вершить правосудие на Земле. Но пока я делать это не в состоянии, пусть Миса карает преступников. А я буду ждать. Точно так же, как ты ждёшь, когда я оступлюсь, чтобы схватить меня.
Напрасные попытки, L. Я создам Новый Мир без зла и насилия, и какой-то там детектив не будет мне помехой.
«Мне... Тоже было скучно», – сказал я тогда Рюуку. Ему тоже, как оказалось, всё надоело. И, кажется, я нашёл ещё способ развлечь скучающего Бога Смерти.
И вариант смерти L.

Лайт заливается зловещим смехом, от которого кровь застывает в жилах, а L недоумённо поворачивается к нему, не понимая, в чём причина веселья.
– Лайт-кун, почему ты смеёшься? – тихо вопрошает он, а его левая бровь уплывает на лоб.
– Да так, анекдот вспомнил, – Ягами вовремя спохватился. Не стоит показывать свою истинную сущность смертельному врагу.

L:
– Плюс один процент, Лайт-кун, – чуть расстроено говорю я, избавляя конфетку от фантика.
– Что? – Непонимающе вскинул бровь. Не пытайся запудрить мне мозги, Кира.
Я знаю, что это ты убиваешь преступников. Я уверен в этом более чем на 50 %, но никогда не назову тебе эту цифру.
– Я думаю, что ты и есть Кира, Лайт-кун. А в этом случае Амане – Второй Кира.
Кажется, я тебя разозлил. Ты подходишь ко мне вне себя от ярости. Я чувствую, что нарвался на драку.
Так и есть, ты с размаху бьёшь меня по лицу.
– Мне больно, Лайт-кун.
– Когда же ты поймёшь, что я не Кира?! – Весь полный негодования, отходишь от меня.
– Ты забыл, что я всегда даю сдачи, – тихо проговариваю эти слова и точным ударом ноги отправляю тебя в нокаут.

Лайт:
– Чёрт!.. – тяжело выдыхаю, падая на пол. А ты наклонился надо мной, опять не мигая глядя в мои глаза.
Что?.. Протягиваешь мне руку, чтобы я мог подняться. Ты что, всё ещё считаешь меня другом, а, L? Подавляю смешок и принимаю помощь.
– Прости, я просто разозлился, – извиняюсь. До рези в животе не хочется этого делать, но чтобы не повысить процент своей виновности, как Киры, надо притворяться другом. Что ж, делал это раньше, буду и сейчас. – Прости.
– Бывает, – соглашаешься ты, поднося палец к губам.
Не знаю, почему, но в этот момент у меня во рту пересохло. Мне хочется впиться в эти губы страстным поцелуем, чтобы твои и без того огромные глаза раскрылись ещё шире. Хочется скользнуть своим языком к тебе в рот, облизать твои губы... Боже, о чём я думаю?! Я, мало того, что Кира, так ещё и... Брр, даже вспоминать об этом не хочу. Интересно, что бы сказал отец, если бы узнал, что воображает гордость семьи, а?
– О чём задумался, Лайт-кун? – Ну вот. Подозрительно смотришь на меня, оторвав взгляд от текста на мониторе компьютера. Я даже не могу понять, что тебе надо ответить, чтобы не вызвать у тебя подозрений. Не дай Бог ещё догадаешься, о чём я думал... Не говорить же, что я хочу его... уже даже не поцеловать, а просто его.
– Да так. Ни о чём. – Неопределённо взмахиваю рукой, ты в ответ на этот жест пожимаешь плечами.

L:
Я чуть прищуриваюсь. Ну да, ни о чём.
– Плюс 2 процента, – шепчу я.
– Опять?! – Вскидываешь голову, в твоих глазах горит дьявольский огонь. Ты, как я вижу, зол, Лайт-кун.
– Успокойся, Лайт. – И почему ты всегда меня слышишь?..

– Рюдзаки, пойдём спать, – жаркий шёпот в ухо. Я вздрагиваю; во рту становится сухо; в горле стоит вязкий, мерзкий комок, который я немедля сглатываю.
Монитор всполохами освещает тёмную комнату. Мы в штаб-квартире ночью, одни... Мне чуть страшно.
Вдруг твои руки мягко ложатся мне на плечи. Мне... Я даже не могу сказать, нравится ли мне это. Но я знаю одно – это немножко смущает.
– Но я не хочу спать. Ты иди без меня, хорошо, Лайт-кун? – не отрывая взгляд от монитора, отказываюсь от твоего предложения и выдвигаю своё.
Я кручу колёсико мышки, чтобы дочитать документ до конца.
– А как я могу идти, если мы скованы? – Ты поднимаешь руку и трясёшь цепью. Она приятно звенит, а в твоих глазах смех.
И вдруг до меня доходит. Цепь. Точно, между нами из-за неё всего лишь метр, а кровать в метрах четырёх от нас.
– Ах, да... – Виновато улыбаюсь и встаю с кресла.
Ты тоже улыбаешься и тянешь меня к кровати. А переодеться?..
Именно этот вопрос и задаю тебе.
– Всё равно через четыре часа вставать. – Поднимаешь глаза к небу и пожимаешь плечами.
– Ладно, идём, – соглашаюсь с твоим выводом и покорно иду за тобой.
Ты подходишь к кровати и со стоном падаешь на неё. Во мне опять просыпается это странное чувство...

Лайт:
– Что ты так на меня смотришь? – Я пытаюсь сдержать довольную ухмылку.
– Ничего. – Не верю, L. Я же вижу, что ты смущён.
Я отворачиваюсь от тебя и через секунду чувствую, как кровать позади меня резко потяжелела – ты тоже ложишься спать...

Мне не спится. Я не могу заснуть из-за тебя, L. После часа бессонных размышлений я понял. Я хочу тебя, и я тебя получу. Ягами Лайт всегда добивается того, чего хочет.
Переворачиваюсь на другой бок и вижу мирно сопящего L. Нервно облизываю губы окатившей меня волны... нет, цунами вожделения.
Чёрт, надо спать, а то буду завтра похож на зомби...

L:
Вот и наступило утро. А Лайт, кажется, не выспался.
– Ты, наверное, плохо спал, Лайт-кун, – спокойно констатирую факт.
– Да, не очень, – ты нервно посмеиваешься.
– Ты часто видишь сны? – О. Я даже и не знаю, с чего это я задал такой вопрос. Может, потому что я сам, когда сплю (а это происходит очень редко), почти никогда не вижу это «кино», и мне просто интересно? Может быть. Говорят, что иногда сны сбываются. Но я надеюсь, что это не так, потому что я недавно увидел такой «фильм», что поджилки тряслись...

Лайт:
– Ты часто видишь сны? – Вопрос загнал меня в тупик. Имеет ли это какое-либо отношение к Кире? По-моему, нет. Но кто знает, что можно ожидать от L?
– Когда как, – уклоняюсь от прямого ответа. – А почему тебя это интересует?
– Я хотел узнать... Какие сны видят нормальные люди? – тихо вопрошаешь, сильнее сгорбившись и сжав колени руками.
«Нормальные»... Так ты считаешь себя ненормальным? Занятно.
Но всё равно я чувствую, что мой рот медленно, но необратимо приоткрывается. Знал бы ты, какие сны я в последнее время вижу. А чего стоит сегодняшний, в котором я с упоением трахаю тебя, а ты громко стонешь подо мной... И что, я должен в деталях рассказать тебе вот это?.. Не дождёшься. Остаётся только соврать.
– Иногда бред, а иногда нечто интересное. – Пожимаю плечами.
– А именно? – Заинтересованно смотришь мне в глаза, параллельно разворачивая леденец.
О, нет, сейчас ты начнёшь его есть...
– Например, Миса, которая вдруг решила бросить меня ради тебя. – Ты начинаешь его сосать, а в моей голове возникают определённые ассоциации. Чёрт, я начинаю возбуждаться!
О, Господи, только бы он не заметил...
– И правда, бред. – Улыбаешься мне.
Всё, L. Ты довёл меня и поплатишься за это...
L:
Ты почему-то быстро подходишь ко мне, а в твоих глазах какая-то страшная тень.
– Что?.. – я не успеваю договорить, потому что ты жёстко, властно, по-хозяйски впиваешься в мои губы.
Мой первый поцелуй... Я даже не думал, что в первый раз меня будет целовать парень, тем более без моего на то согласия. Тем более Кира. Не знаю, почему, но у меня вдруг появились силы, чтобы оттолкнуть того, чей язык по-хозяйски исследует мой рот.
– Лайт-кун!.. Ты чего?! – я возмущённо отскакиваю от тебя, утирая рот рукавом.
– Я ничего. Просто ты слишком меня возбуждаешь. – О... Не ожидал от тебя такой откровенности...
Я чувствую, как ты резко хватаешь меня за руки, прижимая к стене и страстно целуя.

Лайт:
Да... Я наконец-то сделал то, чего хотел. Дело почти сделано. Я поцеловал тебя, и это только начало. Скоро я буду обладать тобой, L.
С сожалением отрываюсь от твоих сладких губ (недаром же ты ешь столько сладостей).
– Лайт-кун... – Ты ошарашено смотришь на меня. Для полной картины нужно, чтобы ты ещё перекрестился и с криком «Извращенец!» убежал от меня...
Улыбаюсь уголком рта и крепче сжимаю тебя в объятиях, шепча прямо в твоё милое ушко:
– Я хочу тебя, L. И ты мне не помешаешь получить желаемое.
Мои руки бродят по твоему телу, лаская везде, где только могут дотянуться, но ты, как ни странно, не пытаешься вырваться.
Подавляю смешок. Осталось совсем чуть-чуть.

Лайт впивается вампирским поцелуем в шею L, а тот подрагивает от наглых касаний рук Киры. Когда же одна из них, пройдясь по позвоночнику вниз, не доходя до самого главного, вернулась на плечо, брюнет жалобно застонал, словно умоляя. Лайт только тихо посмеивается.

L:
«Я... я что, уже хочу этого?! Нет! Никогда!» – такие мысли проносятся в моей голове, а ты уже наматываешь мои волосы на руку.
– Больно... – шепчу я, как будто умоляя. Отчего-то я не могу говорить громче.
Твоя кисть заставляет меня поднять голову. Цепко держишь меня за подбородок, рассматривая моё лицо.
– Зачем?.. – задаю интересующий меня вопрос.
Ты молчишь, всё так же вглядываясь, только теперь в глаза. И что ты хочешь там увидеть? Страх? Ненависть? Желание?..
Нет. Ты ничего этого не увидишь. Даже если я не смогу это остановить, ты ничего не увидишь. Мои глаза будут пустыми и холодными, как твоё сердце.
И я ничем не дам тебе понять, что мне это нравится.

L как будто обмякает в руках Лайта. Тому это явно не нравится и, решив, что стадию «обнимок» они уже прошли, толкает детектива на кровать, садясь сверху, прижав Рюдзаки к ней. Он тяжело дышит, задыхаясь от желания.
Кира, уже не в силах терпеть, стягивает с L рубашку, а тот, забыв про данное самому себе обещание, постанывая, помогает Лайту.
Их языки вновь сплетаются в жарком танце страсти, борясь за первенство.
К сожалению L, побеждает Кира, и именно он, хитро улыбаясь, расстёгивает ширинку детектива, заставляя того краснеть.

Лайт:
Я торжествую. Ты мой.
Снимаю с тебя мешающие штаны и нижнее бельё и, целуя всё твоё тело, переворачиваю тебя на живот так, чтобы ты опирался на локти и колени.
– Ты хочешь меня? – шепчу прямо на ухо, сжимая твою плоть, ожидая положительного ответа.
– Нет. – Твой голос твёрдый, резкий, серьёзный... Как будто не ты чуть не умолял меня взять тебя! Я начинаю злиться.
– Тогда... – Мои глаза, наверняка, злобно сверкают.
Я вхожу в тебя без всякой подготовки – это будет моей местью. За всё. За отрицательный ответ, за дни заключения...

L:
Какая боль... Мне хочется плакать в голос, но вместо этого я прикусываю губу и покорно принимаю удары твоих бёдер. За что ты причиняешь мне эту боль?
Пальцами сжимаю простыню, пытаясь отвлечься и сосредоточиться на воображаемом образе торта.
Я понял, Лайт. 85 процентов, что ты Кира.

Лайт:
Кончаю в тебя и выхожу, падая на кровать рядом с тобой – ты, как видно, неудовлетворён. Но мне-то всё равно, ведь я получил желаемое!
Нет, это не любовь и не банальная страсть. Я просто хотел сделать тебе больно. Хотел, чтобы ты мучался. Чтобы страдал.
Тихо посмеиваюсь, проваливаясь в тёмную и глубокую бездну сна...

Через месяц.
Тихо посмеиваюсь, глядя в твои потухающие глаза. Я выиграл, ты проиграл.
Жизнь – как шахматы. И в нашей с тобой партии я поставил противнику мат.
Но я был бы не против сыграть ещё одну партию, L.