Это для подростков)

[DeathNote-Fanfiki]

Название: Это для подростков .
Автор: L Yamada
Бета: родной Word.
Персонажи: Лайт+ L; Мацуда, Моги.
Рейтинг: начнем с R?)
Жанр: яой, слегка юмор.
Состояние: закончен.
Дисклеймер: купить бы их себе.
Размещение: ну скажите где…хотя бы.
Саммари: Если подумать, то совершенно зря в сериях Death Note и в главах манги отмалчиваются о подобных моментах, возникших в ходе расследования. Всем нужно развлекаться.
От автора: нет, ну пусть там будет телек! хд

***
Итак, Мацу с горем пополам избавляется от назойливой и опустошающей окружающим мозг Амане. Он делает это с неохотой: не так часто Тота находится в обществе сексуальной модели, однако сегодня особенный вечер! И крадясь по темному коридору, во время рабочего времени (приблизительно 21:00 вечера, а Мацуда постоянно засиживается до 23:00, успешно делая вид, что работает) он обдумывает с удовольствием сегодняшний показ эротики. Он даже не решился позвать кого-то с собой, сразу после короткого диалога с Моги:
- Сегодня показывают эротику, США-Италия…
На что Моги, рассеяно стуча по клавиатуре, бормочет:
- Полуфинал что ли?..
Тем более, все заняты своими делами, а он, уже все сделал: присмотрел за Мисой, сварил свежий кофе для Л, подшутил над шефом, а если серьезно - делать то еще нечего. Материалы по Йотсубе обрабатывает Моги, а он может прекрасно заняться этим и утром. Лайт и Л прилипли к монитору в комнате наблюдения…вообщем, Мацу был уверен, что находиться двумя этажами ниже в абсолютном одиночестве. Он заскочил в темную пустую комнату, кинулся к телевизору, на ходу стягивая пиджак. Прибавил звук, усаживаясь на пол перед телевизором и начал наслаждаться зрелищем, которое появилось на экране. Уединение продлилось недолго: за дверью послышался странный шум и детектив засуетился, пытаясь нашарить пульт.
- Мацуда, мы нигде не можем тебя найти, если бы не камеры наблюдения…– укоризненно произнес великий детектив, проходя через всю комнату к телевизору, затем Рюдзаки подозрительно замолкает, рассматривая кадры на экране.
Тота сжался, смотря поочередно то на осуждающее лицо Лайта Ягами, то на странное выражение лица Л.
«Боже! За что? Ну почему именно сейчас? И одному побыть нельзя! Теперь все будут считать меня извращенцем!»
- Л?.. – Лайт приподнял бровь, наблюдая за Рюдзаки, который уселся рядом со смущенным до крайности Мацудой, - что за цирк? У нас полно работы, Рюдзаки!
Лайт собрался произнести автоматически-пылким тоном свою излюбленную фразу: «Мы должны поймать Киру!», но осекся, увидев на экране пышногрудую брюнетку, которая самозабвенно целовала другую девушку со светлыми волосами. Лайт пришел в замешательство, чувствуя как краска опалила его лицо, а жар разошелся волнами по напряженным мышцам. А что вам не понятно? Ягами Лайт – парень, ведущий довольно таки регулярную половую жизнь, да и начнем с того, что он уже столько времени под наблюдением, что ни разу….
- Что за глупости, Л, выключи это сейчас же этот пошлый бред! У нас есть дела наверху, мы искали Мацуду, чтобы…
Он не закончил, потому что вышеупомянутый резко повернулся к Лайту, с широко распахнутыми глазами, полными стыда:
- Что?.. Что? Ну, я тогда побежал, да? Я наверх, я все сделаю, Лайт! Я побежал, поговорим позже! – Тота схватил небрежно брошенный пиджак, - мне нужно работать!
- Но… - Лайт нахмурился, провожая взглядом спотыкающегося парня, - ладно, Л, я предлагаю еще раз…
Да что же это такое?
Рюдзаки сидел на полу и в голубоватом свечении телевизора напоминал призрака. Самое странное заключалось в том, что восседал он не в своей любимой позе, а развалясь, широко расставив ноги. Тонкая кисть небрежно лежит на ширинке, вторая рука тянет позвякивающую цепочку от проклятых наручников, сковывающих его и Ягами-младшего. Детектив негласно призывает того сесть, накручивая звенья на хрупкие пальцы.
Лайту стыдно, что он нет-нет и возвращается к экрану взглядом, впиваясь в тела двух соблазнительных красоток, так не похожих друг на друга. Девушки обнажены и мастерски издают сладкие, ничуть не наигранные стоны, лаская друг друга.
Чертов Л! Что он тут уселся, и где клоун Мацуда задевал пульт?!
- Лайт-кун, - полушепотом говорит Л, как бы призывая его не суетиться, - никогда бы не подумал, что лучший ученик этой страны будет настолько стеснителен. А вот когда ты смотрел те порно-журналы, никого не смущался, - детектив слабо скрывает иронию, ведь дыхание его абсолютно спокойно, в отличие от сбившегося дыхания кареглазого парня.
Ведь Лайт – подросток. Да и 18 лет, как ни крути, самый, что ни есть подходящий возраст для занятия бурным изматывающим сексом. Разумеется, если бы воспоминания о его миссии Бога в этом мире остались, Лайт, возможно, счел бы приемлемым отложить все эти плотские прихоти на потом, однако обстоятельства складывались иначе. Духота серого помещения, постоянные занятие поимкой его самого, да и общество одних мужчин…на все готовая Миса как-то не возбуждала… Одним словом, его нынешняя жизнь непосредственно создавала контраст с порно фильмом, идущим по ТВ.
Студент неохотно сел на пол, согнув одну ногу в колене, так, чтобы можно было опереться на нее:
- Рюдзаки, (мать твою), разве непонятно, что подобные вещи показываются для озабоченных подростков? – риторически задается вопросом парень, все еще не бросивший попытки олицетворить собой равнодушие и скептицизм.
И Л жутко раздражает своим неуместным для взрослого человека поведением. Если бы отец знал, чем тут занимается великий Л-сан, попутно принуждая заниматься тем же и Лайта!
- То есть, под категорию «озабоченные подростки» Лайт-кун себя никогда не вписывал? – понимающе спрашивает оппонент Киры, приближаясь к телевизору и делая звук громче.
Ягами задыхается волной непонятных эмоций и образов. Он возмущен: из комнаты не уйти – виной тому дурацкая цепь! Рюдзаки даже и не собирается вставать с пола, Миса оказалась права – извращенец! Кто бы мог подумать, что Миса окажется в чем-то права, да, ребята?
- Конечно, нет. Разве непонятно? Что мы вообще здесь делаем, Л? О, боже…
Ягами воззывает к Всевышнему и Л незамедлительно комментирует:
- «Тихо сам с собой я веду беседу…» - бормочет он.
«Тоже мне, пошутил. Хоть в Comedy Club подавайся», - Лайт прищурился.
Великий детектив, смотрящий по спутниковому телевидению откровенную порнуху, вызывает внутренний смех, который отчего-то получается нервным и искусственным, даже глубоко в душе. Вся абсурдность ситуации сходит «на нет», когда брюнетку с киноленты накрывает оргазм. Ее голос заполняет и обволакивает Лайта и, наверное, он ни за что бы не начал заводиться, если бы рядом не сидел Л собственной персоны. Парадокс какой-то…
Возбуждаться в присутствии Л это как курить, сидя на ядерной ракете, которая находиться возле склада с петардами.
Вообщем...
Лайт встал, и рука брюнета безвольно повисла на цепи, словно пластмассовая рука куклы. Детектив остался неподвижным, продолжая наблюдать за лесбианками. Лицо Рюдзаки, обычно сохраняющее любопытное выражение, сейчас было абсолютно никаким. Ни одной эмоции и лишь приоткрытые сухие губы, выказывающие легкую жажду после сладкого.
- Рю… - начинает орать Лайт, бесясь от его апатичного состояния, однако падает, чувствуя, что его быстро сбивают с ног.
Он ударяется затылком и зажмуривается, готовый начать материться на всех известных языках, но нецензурная брань так и не слетает с его языка: великий детектив наклоняется к его лицу так близко, что весь обзор Лайт занят огромными темными глазам с трехмерными синяками. Темные волосы щекотят его шею и подбородок, потому что их лица оказываются «валетом», и Ягами готов поклясться, что совершенно не понимает, как такое произошло, и в очередной раз поражается ловкости Л. Тот в свою очередь делает нечто невообразимое: приподнимается над студентом, напряженно оперевшись на кончики пальцев, и опускает голову, откровенно рассматривая брюки Лайта.
Когда до последнего доходит, что именно Л пытается высмотреть в полумраке душной комнаты, Ягами издает выдох возмущения, фоном для которого служат все новые и новые стоны с экрана.
- А говорил, что не вписываешь себя под ка….
Зачетный удар в челюсть. Strike, что называется и +1 очко Ягами Лайту. Однако ни он, ни Л драться сейчас не настроены, потому что во всем воздухе повисла какая-то чужеродная заторможенность мыслей и движений, какая-то необходимость схватить вот так друг друга за воротники и невежливо встряхнуть, как бы говоря «очнись» и себе и сопернику.
Лучший ученик Японии лишь пытается оказаться от всевидящего детектива как можно дальше, краснея, злясь на физиологическую природу мужского организма, которая, позволю себе прямо сказать, конкретно его подъебала и выдала с потрохами. Но минутами тремя позже Ягами позволяет своим мыслям направиться в другое русло: он, черт возьми, не виноват, что он парень, и что у него стоит на девушек. Проблем нет, потенция в порядке, так что стыдиться ему точно нечего, а вот Л за свои недвусмысленные взгляды еще ответит и пусть объяснит их содержание.
- Извращенец!
- Лайт-кун, - разводит руками и брюнет, всей взлетной полосой своих ресниц изображая невинность. Ну да, словно бы не ожидая такой реакции со стороны парня, (кстати, вполне адекватной реакции)- я чем-то тебя обидел? Я просто убедился в том, что ты ничуть не отличаешься от остальных «озабоченных подростков».
- Ну, знаешь ли, Л, ничто человеческое мне не чуждо! – пылко бросает юноша, поджимая ноги под себя, все еще чувствуя прилив крови к лицу, а главное, к низу живота.
Да, Кира сказал бы иначе, но опять же эти обстоятельства.… Так что реплика уместна.
Детектив подползает к нему, закрывая телом телевизор. На фоне опошляющих обстановку звуков он снова опирается на кончики пальцев, находясь от покрасневшего лица непозволительно близко. Взмокшая челка прилипает ко лбу и Ягами уверен, что сегодняшний вечер это лишь идиотский сон, в котором он - образец приличия и правильного поведения - оказался случайно и непонятно почему. Непонятно почему этот Рюдзаки из его сна такое вытворяет? Нарушает его личное пространство своим опаляющим сладким дыханием, и бить его уже не хочется, это ведь бесполезно. Хочется обхватить его ногами и руками, зажимать между своим телом и ,например, прохладным китайским шелком...
Стоп.
Стоп.
Лайт ощущает спиной холодный гипсокартон и этот факт его так пугает и настораживает, что юноша оборачивается удивленно; резко отодвигается от стены и снова охает, зажмуривается, слегка задевая носом чужие губы. Так поражающе близко они находятся. Сухие, сладкие, приоткрытый рот. Какое-то чувство, похожее на жадность просыпается в нем.
- Л… - мямлит Лайт.
- Лайт-кун, что случилось, Лайт-кун? – насмешливо спрашивают губы, как бы с беспокойством, и мальчик втягивает невольно чужое горячее дыхание, перед тем как увернуться и оббежать детектива кругом.
Ему, наконец, удается с размаху ударить по кнопке с надписью «on/off» на телевизоре и помещение теряет последние отблески красок и света.
- Рюдзаки?
Детектив выныривает откуда-то не оттуда, и, по мнению Лайта, люди не способны так быстро передвигаться, а вот летучие мыши очень даже. Он слышит, как звенит цепь, но этот звук все же не прибавляет ему шансов в определении местонахождения детектива. Мальчик рассеянно выдавливает улыбку, вспоминая в какой стороне находиться дверь. Вместо гладкого и холодного металла ручки его ладонь встречает горячая и бархатистая кожа. Затем цепкие пальцы поднимаются вверх, по запястью к локтю и неожиданно болезненно его сжимают, немного вывернув. Ягами не издает почти не звука, кроме удивленного выдоха, который слышится очень даже искренне. На самом же деле Лайт доволен, что Л стоит тут, что Л держит его здесь псевдо-насильно и что Лайту больше всего на свете сейчас хочется имитировать наивность. Кира бы похвалил его за такую актерскую игру.
- Что случилось, Рюдзаки? – вопрошает парень, вложив в вопрос самые чуткие интонации.
Л позади него молчит, наклонив голову, затем прижимается к горячей и, судя по прилипшей рубашке, влажной спине. Он чувствует, безусловно, все изгибы юного тела Лайта, который выгибается от боли в локтевом суставе, но не пытается вырваться. Свободной рукой детектив без особых приглашений ведет вниз от плеча мальчика к ребрам, а затем и задевает ремень. Кира поворачивает голову и мысленно подбирает слова, способные описать происходящее. Если выражаться вульгарно, но точно – Л лапал его… и… Ягами не сопротивлялся. Ладонь детектива оказывается в переднем кармане его брюк, которые итак кажутся Лайту малы.
- Кто бы мог подумать, - с энтузиазмом шепчет брюнет, уперевшись подбородком в плечо Лайта.
- Подумать что? – на автомате переспрашивает мальчик на ухо Л.
- Что Кира окажется гомосексуалистом.
- …
На языке у Ягами сразу появляется много альтернативных реплик, оскорбляющих как и Рюдзаки, так и его мать, затем и глаголы, выражающие различные действия связанные с половой жизнью великого и гениального детектива. Также Лайту хочется сказать «Ну так допиши это в его характеристику, док», однако он пыхтит от злости, потому что прекрасно понимает, что имеет в виду Л, говоря о Кире в третьем лице.
- Бесишь меня… - шипит Лайт с горящими глазами и без труда вырывает руку из хватки Л, которая заметно ослабла, - своим бредом. Сначала посмотри на себя, идиот.
Уж кто-кто, а Лайт Ягами точно нормальной ориентации. На 99,9 % без сомнений!
- Ягами-кун, ты с таким любопытством наблюдал за теми девушками, так что я сделал вывод, что ты не против однополой любви, - парирует Л, обходя его, вставая в дверном проеме.
Лайт еле сдерживает себя, чтобы не превратить бледное лицо напротив стоящего в смесь из крови и выбитых зубов. Ему хочется избить Рюдзаки, унизить его, а затем, возможно, перед смертью доброкачественно оттрахать. Да, позже он ужаснется этой непонятно откуда взявшей извращенной агрессии, а сейчас Кира в нем мечтает заняться чем-то подобным.
- Давай сделаем так, Л, - с расстановкой произносит Лайт, более менее взявший себя в руки, - забудем об этом твоем идиотском предположении, хотя бы потому, что, если я пройду тексты на выявление ориентации, окажусь абсолютно нормальным. Повторяю, Л: абсолютно. Я даже готов забыть о твоем странном поведении, честное слово.
Л прикусил ноготь большого пальца, жадно ловля интонацию каждого слова.
- Не думал, что тебя это так заденет, Лайт-кун. Я ведь пошутил.
- Тебе и правда пора в Comedy, - и это без намека на сарказм.
«Идиот Рюдзаки. Как же я тебя ненавижу. Будет очень даже неплохо, если Кира прикончит тебя раньше меня или сахарного диабета».
- …Лайт-кун. Я забыл, зачем мы искали Мацуду, - задумчиво тянет сгорбившийся силуэт.
- Я тоже, - равнодушно отвечает Лайт, но ощущает разочарование.
Его разочарование связано, как минимум, с тремя вопросами, первый из которых: почему это Л отошел от него и перестал «шутить»? Лучше бы он довел начатое дело до конца. Придурок, зачем вообще было произносить ту нелепую фразу? И, черт возьми, зачем они искали Тоту?
Ягами бесцеремонно толкает Л в грудь руками и тот добровольно пятится в коридор, давая хмурому юноше выйти из комнаты. Затем с легкой, но довольной улыбкой, Рюдзаки тащится следом на цепи, напевая что-то вроде «Everybody is do it…».
***
- Значит, Л и Рюдзаки остались смотреть телевизор? Я так и знал, что Л все-таки извращенец, - уверенно произнес Моги-кун, выглядывая из-за огромной стопки бумаг.
- Нет, нет, ты что! Лайт и Рюдзаки сразу же ушли оттуда, я уверен в этом! – Мацуда сглотнул и посмотрел на плохо скрытую камеру наблюдения, незамеченную Моги.
- Почему это?
- Потому что такие передачи только для … озабоченных прыщавых подростков!
- …но ты же…
_____________
To be continued.